История эта произошла в Белоруссии летом 2004 года.
Иван Рябков по привычке проснулся очень рано, в половине шестого, и не важно, что была суббота, да еще и с понедельника начинался долгожданный отпуск, многолетняя привычка раннего подъема брала свое.
Иван с любовью посмотрел на спящую жену и пятилетнюю дочку, и тихонько вышел из спальни.
После обычных утренних процедур Иван заварил себе чашечку ароматного кофе и вышел с ней на балкон, насладиться вкусом кофе и утренней прохладой. Попивая утренний кофе, Иван думал о сегодняшнем дне, который предстоит провести на природе с четой Самойловых.
Толик и Ленка были заядлыми рыбаками и любителями дикого отдыха, с палатками и нехитрой утварью. Вот и сейчас они уже ловили рыбку на живописном берегу реки Березины, на излюбленном молодыми семьями месте, близ деревни Поляны.
Рябковы должны были подъехать к одиннадцати часам, уже к практически готовой ухе. У них в деревне Поляны жила бабушка Светы, жены Ивана. Очень приветливая старушка, баба Варя, как ее все называли, которая с нетерпением ждала своих гостей, пообещавших приехать на недельку отдохнуть от города, да по хозяйству помочь, чем смогут.
Вот Рябковы и задумали совместить полезное с приятным. Сначала на пикник с ухой и шашлыками, а потом – к бабушке. Самойловы же планировали провести на берегу две ночи – с пятницы на субботу, и с субботы на воскресенье, и утром, в воскресенье, уехать домой – отдыхать от отдыха.
В таких приятных размышлениях Иван не заметил, как пролетело время. Зайдя в комнату, он увидел, что Светлана и Мила уже проснулись. Мила скакала на своей кровати с криками: «Ура, к бабуле, к бабуле!», а Светлана уже убирала супружескую постель.
После завтрака семья собрала все необходимое, погрузила все в старенькую Шкоду и отправилась навстречу своим приключениям.
До места Рябковы добрались без происшествий и около одиннадцати часов дня подъехали к любимой поляне на берегу живописной реки Березины.
Анатолий деловито возился возле костра, на котором поблескивал котелок с уже закипающей водой, а Елена уже почистила рыбу и приготовила все остальные ингредиенты для ухи. Друзья поздоровались, обнялись и вновь прибывшие включились в работу по подготовке стола.
Мила радостно скакала за бабочками и кузнечиками и единственное, что ее огорчало, так это то, что у Самойловых не было детей. «Вот бы у них была бы дочка», — думала Мила, — «Вот бы нам весело было!» – и, как все дети, быстро отвлеклась от этой мысли.
Тем временем подоспела уха, все с удовольствием пообедали, уха удалась на славу. Наваристая, душистая, не оторваться.
Женщины помыли посуду, и все пошли купаться. Купались долго и с удовольствием, в летний зной вода была изумительно прохладной, и, вообще, все складывалось, как нельзя лучше.
Немного погодя Милка захандрила – скучно одной себя развлекать. Взрослые занялись приготовлением шашлыка, а Милка слонялась по периметру полянки, не зная, чем себя занять.
— Мам, а когда мы опять пойдем купаться?
— Милка, ты еще не высохла даже, и так много плескалась, грейся на солнышке.
«И, как эти взрослые могут так долго не купаться? Вот вырасту, вообще из воды выходить не буду! – пообещала себе Милка, — Странные они какие – то, могут есть мороженого, сколько хотят, и не едят! Могут купаться, сколько хотят, а не купаются!»
— Привет, — услышала Мила и, обернувшись на голос, увидела мальчика лет шести, стоявшего, облокотившись о ствол развесистой березы.
— Привет, а ты, кто?
— Я Витя, а тебя, как зовут?
— Мила. Мне скучно, поиграешь со мной?
— Давай, а во, что?
— А я догонялки люблю.
-Давай в догонялки.
И дети весело начали бегать друг за другом по поляне.
— Вань, смотри, сказала Светлана, — Милка, кажется, себе развлечение нашла. Сама с собой в догонялки играет.
— Ага, или с очередной воображаемой подружкой, сколько у нее таких было!
— Подрастет, перестанет фантазировать, — пообещала Ивану Светлана.
Тем временем подоспели шашлыки, друзья продолжили отдых, а Милка так и носилась по поляне, то, как будто от кого-то убегала, то, как будто кого-то догоняла.
— Мила, иди шашлык кушать, — позвала Светлана.
— Мама, а Витя?
— Какой Витя, Милка, ты опять за свое? Ну ты меня с ума когда-нибудь сведешь!
— Да ладно тебе, — остановил ее Иван, — И Витя пусть идет, шашлыка на всех хватит.
Светлана наблюдала, как Мила поглощала шашлык и только качала головой:
— Милка, жуй лучше, ты, как будто за двоих ешь.
— Просто вкусно очень!
День клонился к вечеру, а пикник – к своему логическому завершению. Женщины мыли посуду, мужчины сидели на берегу, курили, потягивали пиво и наблюдали, как Мила плещется в реке со своим воображаемым другом.
— Вань, а ты не думал, что ваша Милка и правда кого-то видит?
— Толян, ну ты, чего? Ты же взрослый человек! Неужели ты во всю эту лабуду веришь?
— Ну, знаешь, всякое бывает. Говорят, дети могут видеть то, что взрослым не дано.
— Да фигня все это, — отмахнулся Иван. – Не может этого быть, потому что не может быть никогда!
Дело уже к вечеру, солнце зашло за горизонт и начинало темнеть. Светлана с Иваном засобирались к бабушке, попрощались с друзьями, посадили Милу в машину и хотели уже отъезжать.
— Мама, можно Витя с нами поедет?
— Куда?
— К бабушке.
— А Вите твоему не пора домой?
— А Витин дом очень далеко, он не здесь, можно он с нами поедет?
— Мила, ну конечно можно, — вступился за воображаемого Витю Иван, одним больше, одним меньше…
— Вань, вот перестань потакать ей в ее фантазиях. Она уже большая, должна уже понимать!
— Ой, Светка, оно тебе надо сейчас ее в чем-то переубеждать. Садись Витя! Поехали, — схохмил Иван.
— А он уже сел, — ответила ему Мила.
— Ну и ладушки!
Ехать до бабушкиного дома было недолго, минут семь, так что наши путешественники на месте были уже около девяти вечера.
— Бабуля, бабуля, — кричала Мила, вылезая из машины.
— Моя красавица, ну наконец-то, дождалась свою звездочку, — кинулась к ней баба Варя. – Давайте, проходите, проходите, сейчас вечерять будем!
— Баб Варь, — да мы же с пикника, мы же сытые! – пытался отбиться от бабушкиного гостеприимства Иван.
— Цыть! – строго сказала баба Варя, — где это видано, чтобы гостей за стол не посадили! Ну хоть чайку то с пирожками, а? Пирожки ладные получились, с капустой, с картошкой, пышные, ароматные!
— Я люблю с картошкой, я люблю с картошкой! Бабуля, а Витя любит с яблоками.
— Какой такой Витя? Ухажер что ли твой городской?
— Бабуля, ну ты чего, какой ухажер, друг мой, мы с ним на полянке познакомились. Да вот же он.
— А сколько твоему другу годков-то будет?
— Ему уже шесть. А мне только пять. А на следующий год мне тоже шесть будет.
Баба Варя вопросительно посмотрела на родителей Милы, как бы требуя объяснений.
— Да не обращай внимания, баб Варь, вечно она себе что-нибудь придумает, то друг, то подружка, мы уже давно внимания на это не обращаем, потому…
— Да тихо ты, тараторка! Милочка, а какой он этот Витя?
— Ну, вот такой, — сказала Мила и показала рукой рост Вити, чуть повыше себя. Он худенький, если бы не подружились, то я бы его победила, ну, если, конечно, он бы меня обижал.
— А волосики, какие у него?
— А, как у меня кудрявые и цвет почти такой же.
«Ну, вот, что старая затеяла?» – подумал Иван, но смолчал.
— А мама его где?
— Мама у него далеко, в другом городе.
— А Витя чего ж с мамой не уехал?
— А он говорит, что не успел, он в болте утонул, — произнесла Мила и осеклась, — ха-ха-ха, — засмеялась Мила, — врушка, врушка, врушка!
Баба Варя изменилась в лице, Светлана это заметила и заподозрила что-то неладное.
— Ты вот что, Иван, идите в хату, да идите я говорю, нам со Светкой парой слов перекинуться надо.
Иван с Милой пошли в дом, а баба Варя со Светланой зашли в летнюю кухню, присели возле стола:
— Вот, что я тебе, Светка, скажу, я тебе говорила, что твоя дочь особенная. Правда — она что-то видит, только не понимает, что. Витя этот действительно здесь был. Летнюю кухню они с матерью снимали у Бобылихи в мае. Был, да пропал. Недоглядела мать, убежали они с мальчишками местными в лес, да не все вернулись. Витя — то и не пришел. Как и где только не искали и милиция, и местные, как в воду канул. Хм, в болоте утонул. Да здесь только одно небольшое болотце имеется. Бывший егерь, Егорыч, дюже раков любил, вот и обустроил себе на заимке прудик небольшой, метров пять в диаметре, все раков разводил, а как перевели его в другой район, так прудик и забросили, он постепенно в болото и превратился.
— Баб Варь, да ты, что, правда веришь в эти фантазии?
— Говорю тебе, Мила точно его описала. Он это. Душа его неприкаянная.
Ты, вот что, иди в хату, я до Бобылихи добегу, надо завтра с утра милицию позвать, нет не милицию, как им объяснишь, откуда узнали. Местных надо поднимать, болото обшарить. Надо же! В болоте утонул! Не успел! Бедное дитятко, — запричитала баба Варя.
Наутро мужики прочесали болото, оно действительно неглубокое было, но не для шестилетнего ребенка. Тело нашли, дали знать матери. Безутешная мать этим же вечером и приехала. Приехала и бегом к бабе Варе.
Мила весь день играла со своим невидимым другом, а когда увидела Витину маму, даже прослезилась: «Теперь ты с мамой уедешь, мне скучно без тебя будет!»
Мама Вити с трудом верила в происходящее, но вопросы Миле не задавала, не хотела травмировать девочку, да и баба Варя ей бы этого не позволила.
Когда мама Вити уезжала, баба Варя только один вопрос Миле задала:
— Милочка, а Витя сел с мамой в машину?
— Баба Варя, да ты чего, слепая? Вон же он из окна рукой мне машет, — и махала ему в ответ, пока машина не скрылась за поворотом.
Так Иван и Светлана поверили в дар своей дочери, но, правда сказать, очень его боялись и надеялись, что это у нее пройдет.
Покинула ли душа Вити этот свет после похорон, — никому не известно, но Мила о нем говорила только по воспоминаниям. Больше они не общались, значит есть надежда, что все сложилось для него благополучно. Что пережила женщина, которая так страшно потеряла сына, а потом его призрак увезла на собственной машине домой, тоже не известно.
Известно, что у Милы с годами этот дар не прошел, а только окреп и она до сих пор помогает людям, нуждающимся в ее помощи.