Мне даже в голову такое не могло прийти. У нас с Викой замечательные отношения, исключительно как отчима с падчерицей. И ничего другого нет и быть не может.
Я не верю ни одному твоему слову», – прошипела Валентина. «Ответишь за всё». «Да мне не за что отвечать», – тщетно пытался оправдаться Павел.
«Вика, ну скажи хоть ты своей маме, что она ошибается». Вика соскочила с дивана, прижалась к стене, как будто хотела вжаться в неё и раствориться. Она побледнела так, что лицо стало белым, как полотно.
«Ну что ты молчишь, Вика?» – с тревогой спросил Павел. «Говори, Вика, приставал к тебе отчим?» – крикнула Валентина, заметив, что дочь замешкалась. Но девушка стояла как вкопанная и не могла произнести ни слова.
И лишь под пристальным взглядом матери и еле заметно кивнула. А потом сразу отвела глаза в сторону, повесив голову. «Вика, да ты что? Зачем ты так поступаешь? Мы же с тобой друзья!» – расстроенно воскликнул Павел.
Но девушка лишь отвернулась и понура поплелась к дивану. «Вика!» – не унимался отчим, хватаясь, словно утопающий за последнюю соломинку. Его возгласы прервала разъярённая как тигрица Валентина.
«Отстанет ребёнка! Ты сломал ей жизнь и за это ответишь! Я засажу тебя в тюрьму! Там тебе самое место!» «Валя, я ничего не совершал, поверь мне! А если не веришь, я готов на проведение процедуры по установлению отцовства. Ты же будешь жалеть потом, Валя, если выгонишь меня!» – взмолился Павел. Но ни уговоры, ни крики, ни мольбы не помогли.
Валентина лишь зло ухмыляясь прошипела Павлу в ответ. «Немедленно собирай вещи и убирайся!» Павлу ничего не оставалось, как вытащить давно пылившийся на антресоле чемодан. Он лихорадочно, без разбора, кидал в чемодан попадавшиеся под руку мужские вещи.
Через полчаса Валентина и Вика вздрогнули от громко хлопнувшей двери. «Ну всё, девочка моя, всё закончилось. Теперь мы всё время будем вместе.
А отчим ответит за каждую твою слезинку. Обещаю тебе!» Горячо дыша шептала в ухо дочери Валентина. Но Вика отвернулась к стене и вяло реагировала на обещание матери.
«Я понимаю, дочка, тебе тяжело после случившегося». Не обращая внимания на поведение дочери, Валентина всё говорила и говорила, как будто пыталась отдать дочке непереданная вовремя любовь и заботу. Но вот только получалось это у Валентины плохо.
Больше напоминало очистку совести, а не искренние слова. Слишком много времени дочь находилась в отдалении от неё. Вдруг, не давая матери произнести очередные успокоительные слова, Вика резко встрепенулась и, приподнявшись на локти, села на диван.
«Мама, я хочу сделать аборт». Лицо Валентины вытянулось одновременно от удивления и испуга. Вика, но… только и сумела промямлить мать.
«Может быть, надо подумать ещё?» «Ну, мама, чего тут думать-то?» Оживилась молчавшая до этого времени Вика. «Ну я что, в школу ходить теперь с животом должна, чтобы на меня все показывали пальцем? Ты этого хочешь? Не хочу я рожать, просто не хочу!» «Хорошо, давай попробуем сходить к врачу, послушаем, что он скажет, и тогда примем решение». Но планам Вики не суждено было сбыться.
Врач Анна Васильевна заметно нервничала, узнав возраст роженицы. Она скрупулёзно разглядывала результаты анализов и выбирала из двух зол меньшее. Аборт грозил Вике отсутствием детей в будущем.
В этом у врача не было никаких сомнений. Рождение ребёнка могло обернуться проблемами со здоровьем ребёнка и матери. Но всё-таки могло.
Это не факт, что так будет на самом деле. Анна Васильевна честно сказала о своих выводах Вике и её маме. На их лицах в этот момент застыла, казалось, вся скорбь мира.
И только спустя несколько секунд Валентина Васильевна отрешённым голосом произнесла лишь несколько слов. «Мы будем рожать. Будем».
Вика со слезами на глазах кивнула головой. В коридоре слёзы всё же взяли своё, и Вика зарыдала, а Валентина Васильевна тщетно пыталась подобрать слова утешения для дочери. «Викуся, всё будет в порядке, не переживай», продолжала повторять Валентина.
«Ты знаешь, я приняла решение уйти с разъездной работы». «Как, мама?», удивлённо спросила Вика. «Тебе ведь нравится эта работа».
«Нравится, но мне твоё здоровье дороже. А работа, ну что работа? Найду другую, да мне уже и предлагали», соврала Валентина. Эта беременность была для женщины как гром среди ясного неба.
Думала, у Вики будет всё, как у всех детей. Школа, институт и только потом дети. А сейчас что? Домашнее обучение и плюс подорванная детская психика.
Одно расстройство. Не готовы к этой беременности ни она, ни Вика. Спокойная жизнь разрушена, и нет к ней возврата.
Валентина ощутила, как подступил комок к горлу. Наверное, женщины её бы осудили. Сказали бы, что ребёнок — это счастье, а она ничего не может с собой поделать.
Для неё это несчастье. Вика и сама ещё ребёнок. Всё этот Павел виноват.
Надо же, каким подлецом оказался. Воистину говорят, в тихом омуте черти водятся. Восклицала про себя Валентина.
Она ещё не сказала Вике, что отнесла заявление в полицию. Вот, сделаем анализ ДНК, так он не сможет уйти от наказания. Уж она добьётся своего.
Вика также оказалась наедине своих тяжких мыслей, когда днём Валентина вышла из дома. Она металась по квартире и не находила покоя. Её мучила совесть, как дикий зверь, готовая поглотить её в неравной схватке.
«Зачем я только это сделала?» — оговорила отчима, солгала. Восклицала Вика и тут же одёргивала себя. «Всё ты прекрасно знаешь, зачем».
Мысли девушки прервал телефонный звонок. «Привет, Викуся, как дела?» — раздался приятный мужской голос. «Удалось свалить вину на отчима?» «Привет, Вадик, да ничего не пришлось делать.
Мама сама обвинила во всём отчим и выгнала его. Ещё грозилась в тюрьму посадить, а она добьётся, если захочет». «Во, наш человек!» — воскликнул Вадим.
«Скоро будем вместе, а отчим пусть гниёт в тюрьме». Вику аж покоробило от этих слов. Как же можно быть таким жестоким и бездушным? «Вадик, но так нельзя, Павел хороший человек, он ни в чём не виноват и не должен сидеть в тюрьме!» — воскликнула девушка.
«Вот ты как заговорила, по-твоему я должен сидеть в тюрьме? Нет, дорогуша, не дождёшься, ты сама во всём виновата. Выцепила меня в интернете, соврала про возраст, сказала 17 лет. Ты и выглядишь на 17, если бы я знал, что ты малолетка, не общался бы с тобой».
Вика зашмыгала носом, глазам подступили слёзы. Она, всхлипнув, пролепетала. «Ты меня не любишь совсем, Вадик!» — парень остудил свой пыл и, смягчившись, сказал…