Она очень изменилась, постарела и стала будто ниже ростом. Руки ее дрожали, а бескровные губы что-то шептали, будто моля о помощи. «Танечка, здравствуй!» — еле слышно выдавила свекровь.
«Подойди, присядь!» Таня кивнула в знак приветствия и присела настоящий рядом с кроватью табурет. «Прости меня, Танюша!» По щеке пожилой женщины соскользнула слеза. Таня нахмурилась.
«Бог простит!» — обронила невесело. Свекровь схлипнула. «Не бросай меня, молю!» Она поднесла глазам, зажатый в руке, не первой свежести платок.
«Обокрали меня! Обокрали до нитки! Столько денег! Столько денег!» Заикаясь и хлюпая, Валентина Гавриловна принялась рассказывать, как пустила в дом двух милых дам. Те предлагали ей чудо-средство от боли в пояснице. Вот только, когда пожилая женщина отлучилась на кухню, чтобы угостить женщин чаем, те ее обокрали.
Ведь Валентина Гавриловна, как многие пенсионеры, не доверяя банкам, хранила деньги в отделении с постельным бельем. И это не было секретом для мошенниц. «Я ведь, когда дверь за ними закрывала, у меня будто пелена с глаз упала», шептала свекровь.
«Увидела, что шкафчик с бельем приоткрыт. А пояс целебный — это просто рваная вязаная шаль». Она громко высморкалась и уставилась на невестку.
«Танечка, ты ведь меня не бросишь?» — спросила с надеждой. «Я же вас с Илюшенькой так люблю, так люблю. Одни вы у меня остались, никому я не нужна».
Таня слушала престарелую родственницу и все больше хмурилась. Поражало ее лицемерие. Значит, как попала в беду, сразу вспомнила о родственных узах…