— А мне плевать, что ты думаешь обо мне. Настя гордо вскинула голову. — Я теперь точно буду с Витей.
Черт с ней, с твоей квартирой. Мы себе другую купим. — Это мы еще посмотрим.
— Нет, неужели ты правда думаешь, что Витя поддастся на твои угрозы? Настя засмеялась и махнула рукой. — Прощай, подруга. И она весело зацокала каблучками по коридору, а Маша осталась в конференц-зале.
Ей опять было так горько и обидно. Столько лет доверяла этой Насте, а она смеялась над ней. И как после этого можно кому-то еще верить? Маша подошла к двери и выглянула в коридор.
На нее практически налетел Виктор. Так бежал, что не заметил. Весь пунцовый, взлохмаченный.
— Ты! Ты! — злобно проговорил он. Потом осекся и побежал по коридору к лестнице. А Машу окликнула Светлана.
— Зайдите к Виталию Андреевичу. Виталий Андреевич был задумчив. Он кивнул Маше на кресло.
Еще немного помолчал, а потом заговорил. То, что Маша услышала, ее обрадовала и испугала. Вызвав к себе Виктора, Виталий Андреевич сразу включил запись диктофона.
Виктор слушал, потом пытался оправдываться, отпирался, но Виталий Андреевич его и слушать не стал. — Если не хочешь сидеть, у тебя есть один путь. — сказал он Виктору.
— Ты сегодня же исчезаешь из этого города. И да, на свои сбережения можешь не надеяться. Ты их переведешь на счет своей жены.
Прямо сейчас поедешь в банк и это сделаешь. Себе можешь оставить самую малость. Не сомневайся, я прослежу.
И еще из этого города ты заберешь и свою мать, чтобы вы даже воздухом одним не дышали с Машей. А если будешь хитрить, я тебя достану. Учти, у меня серьезные связи, с тобой не сравнить.
Это ты можешь угрожать какому-то обычному врачу, а я найду людей повлиятельнее и при власти они тебя в порошок сотрут. Виктор все понял. Конечно, Виталий Андреевич о своих связях Маше не рассказал, просто намекнул, что припугнул Виктора.
И тот реально испугался. — Я не поняла, — растерялась Маша. — Какие сбережения он мне отдаст? — Все, — улыбнулся Виталий Андреевич.
— Ой, спасибо. Теперь я сама, наверное, смогу оплатить дочке операцию. Может, немного не хватит.
— Про операцию даже не думай, — замахал руками хозяин. — Я сказал, что сам оплачу, значит, оплачу. Ты мне только реквизиты дай и еще.
Не пора ли тебе вернуться в профессию? — Я давно об этом думаю, — слегка покраснела Маша. — А что думать? Возвращайся. — Фотокорреспондентом? — Зачем фотокорреспондентом? У нас теперь место редактора журнала вакантное, а фотографией можешь в свободное время заниматься.
Но Маша так растерялась, что не могла и слов подходящих найти. — У меня же нет опыта такой работы. — Нет, значит, будет.
Коллектив у нас хороший, помогут. Кстати, Настю эту я уже уволил. Теперь крыс в команде нет.
— Спасибо вам, Виталий Андреевич. Я подумаю. — Думай, — кивнул хозяин.
— Только минут пять. Журнал ведь ждать не будет. И он улыбнулся Маше, а она ему в ответ.
Когда она шла на свое новое рабочее место, ей встретилась заплаканная Настя. Ей уже сказали об ее увольнении и увольнении Виктора. Она остановилась на секунду рядом с Машей.
— Будь ты проклята! — прошептала бывшая подруга. — И тебе всего доброго! — с улыбкой ответила Маша. И пошла в свой новый рабочий кабинет, где уже скручивали табличку бывшего редактора Виктора Степанова.
— Степанов, прощай! — Да здравствует Степанова! — пошутила неудачная секретарша Вика. Девушка простая, но немного глупая. — Нет, Вика! — улыбнулась ей Маша.
— Я скоро верну свою девичью фамилию. Журавлёва. И все, кто слышал это, одобрительно закивали.
Потому как все давно знали о романе Виктора и Насти и не одобряли его. Машу жалели. Правильно все сделала Маша теперь.
А она, освоившись на новом месте, к вечеру поехала в приют. Ребятишки были как раз на вечерней прогулке. — Здравствуйте! — закричала Маша, идя по тропинке к детям и воспитателю.
— А я вас фотографировать приехала. — Ой, а получится? — усомнилась Анна, которая как раз была с детьми. — Темнеет уже.
— А у меня хорошая вспышка. Просто не могла раньше. Но я же обещала.
— А где Вера? — А я тут. Послышался робкий голос из-за спины. Вера, оказывается, была в беседке, когда услышала знакомый голос доброй тети.
Да, она ее плохо разглядела, но голос хорошо запомнила. В тот вечер Маша сделала кучу замечательных снимков, групповых, портретных, и чаще всего она старалась фотографировать Веру. А девочка словно оттаяла.
Так и позировала доброй тети, смеялась. А когда уже Маша уезжала, девочка вдруг подбежала к ней, обняла за талию. — Малышка, мне пора.
— с тоской прошептала Маша, наклоняясь к девочке. — Но ты же еще приедешь? — с надеждой спросила Вера. — Обязательно.
— пообещала Маша. Ей так хотелось пообещать дочке, что скоро ее заберет отсюда, но боялась поселить напрасную надежду в маленьком сердечке. А вдруг ей не разрешат ее удочерить.
Ведь все так сложно, а в ее случае еще и в несколько раз. А потом Верочку увезли в столичную клинику, где лучшие хирурги помогли девочке вернуть и сохранить зрение. В родной город малышка вернулась вместе с Машей, она специально полетела за девочкой.
Теперь уже на законных основаниях. Тот месяц, что Вера была в больнице, Маша занималась оформлением различных бумаг. Расторжением брака с мужем, оформлением удочерения.
Органы опеки, на удивление, пошли ей навстречу и ни в чем не препятствовали. Маша поверить не могла, что так все будет легко и просто. Не знала она самую малость.
За нее замолвил словечко Виталий Андреевич. Надо сказать, что Виталий Андреевич всерьез и крепко влип. Он влюбился в Машу.
Только вот признаться в своих чувствах он не спешил. Понимал, что новому редактору сейчас не до амурных дел. Только ведь с мужем развелась, да еще после такого предательства.
Смущала его и разница в возрасте. Почти на 20 лет была младше его Маша. Как она к этому отнесется? Слышать отказ ему было невыносимо больно.
Прошел год. Маша умело руководила журналом. На удивление, у нее все получалось.
Верочка уже ходила в первый класс. Девочка радовала женщину. Проблем со здоровьем больше не было.
Конечно, очки Вера так и не сняла, но это были теперь не такие сложные, как раньше. А с возрастом врачи уверяли, зрение может вообще нормализоваться. И этот год был наполнен радостью и счастьем.
Счастьем материнства. Маша просто наслаждалась своей новой ролью и пыталась наверстать потерянное с дочкой время. Каждую минуту они были вдвоем.
«Мамочка, а ты никуда не исчезнешь?» Иногда с тревогой спрашивала Вера. «Никогда». Улыбалась Маша и крепко-крепко прижимала свою родную доченьку.
Да, теперь они вместе навсегда. Новый год они планировали отмечать вдвоем. Нарядили елку, Маша накрывала стол, Вера пыталась вырезать снежинки.
Раздался звонок в двери. Маша открыла и оторопела. Дед Мороз! А она ведь не заказала.
Совсем забегалась, упустила этот момент. «Откуда? Кто?» «Здравствуйте!» – певучий проговорил новогодний волшебник. «А вот и я!» «Ой, дедушка Мороз!» – закричала Вера, увидев гостя.
«Я так тебя ждала!» «А я знала это!» – засмеялся дед Мороз. «Стишок мне расскажешь?» «Конечно!» И Вера с готовностью начала читать. А Маша стояла и смотрела.
Кого-то напоминал ей этот бородатый товарищ в красном халате. И вот, когда Вера убежала в комнату с огромной куклой в руках, Маша наконец решилась спросить. «Дедушка Мороз, а вы, случайно, не мой начальник?» «Эх, спалился!» – усмехнулся Виталий Андреевич и отодвинул немного бороду.
«Что? Сразу узнала?» «Да вообще не могла узнать! Так, по глазам только и догадалась!» «С Новым Годом, Маша!» «С Новым Годом, Виталий Андреевич!» Они стояли и смотрели друг на друга. Молодая женщина в кухонном переднике и сказочный персонаж с огромной белой бородой. Молчание затянулось.
«Ну, я пойду, наверное!» – робко сказал Виталий Андреевич и тут же опомнился и полез в мешок. «Маша, это тебе!» Он выудил небольшую красную коробочку. Маша открыла и удивленно захлопала ресницами.
«Кольцо с бриллиантом!» «Ой, это же так дорого! Зачем?» – пролепетала она. «Машенька, ты дороже всех бриллиантов на свете!» – тихо сказал Виталий Андреевич. «Виталий, я не могу принять!» «Нет, это новогодний подарок от самого Дедушки Мороза!» – улыбнулся гость.
И вдруг, сам не ожидая от себя, он привлек к себе Машу и поцеловал. Она ответила ему. «Неожиданно!» – прошептала Маша.
«Впервые целуюсь с Дедом Морозом!» «Не заморозил?» «Нет, я словно оттаяла!» – призналась Маша. «Виталий, я давно поняла, ты мне дорог! Ты столько сделал для нас! Я постоянно думаю о тебе! Оставайся! Давай вместе встречать Новый год!» «А я уже и не надеялся, Маша! Я тебе клянусь, ты никогда об этом не пожалеешь!» И они стояли, обнявшись. А на них из комнаты с удивлением смотрела Вера.
«Мама целуется с Дедом Морозом? Разве такое возможно?» Потом Дед Мороз волшебным образом исчез, и в квартире появился дядя Виталий, которого уже вскоре девочка стала робко называть папой. А в это время, далеко от этого города, Новый год встречала другая семья – сын и престарелая мать. Ее недавно разбил инсульт, и сейчас она еле-еле передвигалась.
И все ее раздражало. И эта неуютная квартира, и пьющий сын, и чужой город, в который пришлось переехать. Да, это были Ирина Эдуардовна и Виктор.
Теперь они жили далеко в Сибири. Именно сюда им пришлось уехать после разговора Виктора с Виталием Андреевичем. Ближе бывший начальник не советовал.
В тюрьму ни сыну, ни матери не хотелось, поэтому и согласились. Виктор работал в какой-то мелкой газетенке, Ирина Эдуардовна болела. Они часто ругались, вспоминая прошлую жизнь.
Жалели ли они о прошлом? Нет, они просто себя жалели и ругали Машу. А еще Настю, которая тоже затерялась неизвестно где на просторах большой страны. А вот о внучке и дочке даже не вспоминали.
Чужая она для них была и осталась. Впрочем, Верочка даже и не знала об их существовании. У нее теперь была настоящая любящая семья.