Только ни на одном не задерживался долго. То его несправедливо сокращали, то зарплату вовремя не давали. А на последнем месте и вовсе чужой долг навесили.
Так что практически все время Александра работала одна. Ленька был младшеньким, маминым любимчиком, избалованным до мозга костей. Как при тотальном безденежье тете Любе удалось так Леньку избаловать, для родни оставалось загадкой.
И тем не менее, двадцатитрехлетний балбес шел по жизни с лозунгом «Все трынь-трава». Работать не хотел от слова совсем. И с завидной регулярностью попадал во всевозможные заварушки, неприятные ситуации и катастрофы локального масштаба, постоянно являясь к мамочке за помощью и поддержкой.
А тетя Люба, как курица на сетка, принималась разруливать сыночкины грехи. Вот и сейчас что бы родненький делал без мамочки? И ведь она расстаралась, квартиру продала, чтобы его пятую точку прикрыть. А квартирка, между прочим, их общая.
Конечно, все удивлялись, как они восьмером помещались там, в малогабаритной трешке. Но теперь-то вся семья и вовсе на улице. Игорь подавил зевок.
— Мама, а от меня ты чего хочешь? Ирина Петровна вздохнула горестно. — Игорек, разреши им в дедовом доме недолго пожить. Он большой, просторный, а уже давно закрытым стоит.
Игорь тяжело вздохнул. Дом деда — это его единственная жилплощадь на родине. Кончится контракт, хоть будет куда вернуться.
— Надолго это сколько? — поинтересовался он…
И мать заметно повеселела. — Ну, годика два-три.
— Год! — оборвал ее сын. — Даю им ровно год. За это время можно решить свои жилищные проблемы.
Голос матери стал просительным. — Игорек, но ведь у тебя контракт еще на пять лет. Может… Игорь стал закипать.
— Нет, мама, я сказал только год. Иначе они расслабятся и вообще жилье искать не станут. Я ту семейку знаю.
Ирина Петровна недовольно хмыкнула. — И на том спасибо. Игорь потряс головой, удивляясь, как матери в очередной раз удалось его уговорить.
А ведь в памяти еще свежи воспоминания об их даче, которую внуки, тети Любы, чуть не разнесли вдрызг. Тоже попросились только на лето, пока все в отъезде. — Да, и скажи им, — произнес он негромко, — чтобы ничего там не трогали.
Если что сломают, пусть ремонтируют за свой счет. И коммуналку пусть платят обязательно. Будут долги — выгоню.
А, услышав, как мать обиженно засопела, добавил. — Проверить у меня возможность есть, сама знаешь. На том конце тяжело вздохнули.
— Игорек, что ж ты так жестко? Родня все-таки. Продолжать этот разговор Игорь не посчитал нужным и, скомканно попрощавшись, дал отбой. Прошло около двух лет.
И однажды в среду на телефон Игоря вдруг поступил мамин звонок. Это было немного странно, ведь они регулярно созванивались по субботам. И в последнем разговоре ни о каких проблемах речь не шла….