Алина сразу что-то почувствовала. Ей совсем не хотелось брать трубку. Звонок в вечернее время, еще и с незнакомого номера.
Не к добру это, но деваться некуда. Алина в трубке раздался взволнованный голос Андрея. Девушка сразу же его узнала, это был напарник Лешки, его коллега.
Тон мужчины внушал опасения. Алина, беда, Лешка разбился. Как? – выдохнула Алина.
Она почувствовала вдруг, что в животе у нее что-то оборвалось. На трассе с управлением не справился, в Кювет улетел, его в областную больницу повезли. Он живой хотя бы? Не знаю ничего, авария страшная там, я случайно мимо проезжал, вижу грузовик знакомый.
И тут прямо на моих глазах такое. Езжай в областную или звони, узнавай. Его туда повезли, я успел у врача и спросить.
Алина, наспех переодевшись, выскочила из дома. В висках стучала кровь, ноги подкашивались, сердце ледяной рукой сжимала тревога. Только бы живой, она и сама не замечала, как шептала эти слова.
Не думая о безопасности, Алина остановила попутку. За рулем был парень, он с тревогой смотрел на беременную молодую женщину с полубезумными от ужаса глазами. – Вам помощь нужна? – участливо поинтересовался он.
– В роддом пора? – Нет, в областную больницу, – попросила Алина. – Подвезете? – Да, конечно. Молодой человек не задавал лишних вопросов, и денег за проезд он тоже не взял.
Видно было, что парень сочувствует и сопереживает пассажирке, но в душу ей лезть не хочет. Правда, уточнил пару раз, не нужна ли ей помощь. Алина отказалась.
Чем ей мог помочь этот юноша? Молодой человек довез ее до ворот областной больницы, пожелал удачи на прощание и уехал. Алина бросилась в регистратуру, чтобы узнать наконец, где ее муж и что с ним. Долго пришлось ей бегать между корпусами большой областной больницы.
Никто ничего не знал, ее пинали от одного отделения к другому, как футбольный мяч. Алина совсем сбилась с ног, пока наконец не нашла нужную информацию. – Соколов? Его оперируют сейчас, – ответила девушка из регистратуры, внимательно сверившись с записями в толстой тетради.
– Поступил несколько часов назад в тяжелом состоянии. Алина с облегчением выдохнула. – В тяжелом состоянии? Но ведь живой же.
– Значит, успели врачи, довезли его до больницы. Теперь все в руках хирургов. – А что с ним? Какие повреждения? – А вы ему, собственно, кто? – Жена, – ответила Алина, немысленно упрекнула себя в том, что не догадалась захватить паспорт.
Но она выбегала из дома в таком состоянии, что не до того совсем было. К счастью, документы не понадобились. Девушка из регистратуры поверила ей на слово.
– Ожидайте окончания операции. Хирург после с вами свяжется. Оставьте только свой номер телефона.
– А можно, можно мне здесь подождать? – А смысл? Операция может несколько часов подряд идти. Уже поздно. Езжайте домой.
В вашем состоянии вам нужен отдых. Здесь вы мужу все равно ничем не поможете. И все-таки Алина осталась в больнице до конца операции.
Сидела у дверей хирургического отделения на кушетке и молилась. Молилась про себя. Раньше она никогда этого не делала и даже не думала, что умеет.
А сейчас… Сейчас слова сами всплывали откуда-то из-под сознания. Лешка должен выжить, просто обязан. Как она без него? Девушка из регистратуры несколько раз подходила к ней, приносила воду, печенье.
Сначала она казалась такой строгой, такой равнодушной, а потом проявила себя чутким и внимательным человеком. Смотрела на Алину с сожалением и говорила ободряющие слова, даже обняла пару раз. От этой поддержки становилось немного легче.
Операция шла долго, а закончилась она уже утром. Алина глаз не сомкнула все это время. Разве можно уснуть, когда сердце сжимается от страха за любимого человека? Наконец в коридор вышел уставший хирург.
Алина, обмирая от страха, внимательно вглядывалась в его лицо, стараясь понять, какие новости он ей сейчас скажет. «Травмы серьезные. Пришлось за жизнь вашего супруга побороться.
Вытянули его, можно сказать, с того света. Теперь все зависит от организма, справится или нет. В любом случае, несколько суток будут кризисными.
Если выживет, то восстановление предстоит ему сложное и долгое». Алина кивала головой. В этот момент она не думала о предстоящих трудностях.
Главное, чтобы Лешка выжил. Хирург рассказывал подробности о травмах Лешки. Положение его и правда было очень тяжелым.
«Что ж он так гоняет-то у вас?» — печально вздохнул в конце монолога врач. «Был такой крепкий, красивый, сильный. Теперь в лучшем случае станет инвалидом.
И то, если выживет». «Эх, молодежь, не думайте вы головой». Алина вздохнула.
«Не объяснишь же этому человеку в двух словах, что Лешка старался ради их ребенка, работал в несколько смен, хватался за любую шабашку. Вот и загнал себя совсем. Наверняка там, на трассе, Лешка потерял бдительность из-за усталости, потому и улетел в этот кювет».
Алина вышла на крыльцо больницы. Уже светало. Она вызвала такси.
Хорошо, хоть телефон дома не забыла, хотя могла бы в таком состоянии. Тут телефон завибрировал снова. «Кто бы это в такую рань?» — звонил человек, на которого Лешка вчера вечером работал.
«Я знаю, что произошло», — сказал он. «Понимаю, что ваш супруг сейчас в больнице. Он жив, как мне сказали.
Это хорошо. Но и вы меня поймите. Мой грузовой автомобиль в восстановлении не подлежит.
Мебель тоже разбита. По договору, ваш муж полностью материально ответственен. Так что прошу возместить мне эту сумму.
Пусть не сразу, пусть по частям, но…» «Да, конечно», — пролепетала Алина в трубку и нажала на сброс. Только сейчас она подумала о проблемах иного плана. Деньги.
Лешка в их семье был главным добытчиком. Он и аренду квартиры оплачивал, и продукты покупал. Заработка Алины едва хватала на то, чтобы не умереть с голоду.
Все остальное было на Лешкиных крепких и таких надежных плечах. И что теперь? Катастрофа. Где брать деньги на еду и съем жилья? А ведь еще и лекарства, наверное, понадобятся.
Лешку-то надо лечить, реабилитировать. Где взять средства? Долг — это же, наверное, целое состояние. Грузовик, мебель.
А им даже продать нечего. И Сонечка совсем скоро появится на свет. Из глаз Алины брызнули слезы.
Она бессильно опустилась прямо на ступеньки больничного крыльца, и тут… тут живот пронзила жгучая боль, такая, что у Алины даже в глазах потемнело. Потом вроде отпустила, но через мгновение все повторилось вновь. Алина обняла живот руками и скорчилась на крыльце.
Боль накатывала волнами. Алина больше не могла думать ни о Лешке, ни о свалившихся на их семью денежных проблемах. Все стало неважным, лишь бы прошла эта адская боль.
Алина из последних сил позвала на помощь. Люди в белых халатах, каталка, яркий свет лампы в операционной. Алине задавали какие-то вопросы.
Та отвечала иногда явно не в попад. А потом… кто-то надел ей на лицо маску и попросил досчитать от десяти до одного. Алина сосредоточилась и принялась считать.
Вскоре наступила блаженная темнота и пришло спокойствие. Алина чувствовала, что парит в чем-то мягком и нежном. Главное, ушла мучительная боль.
Никаких мыслей, тревог, страхов. Только тишина и покой. Алина даже немного расстроилась, когда, открыв глаза, обнаружила себя в светлой больничной палате.
Во рту страшно пересохло, язык будто бы приклеился к небу. Неприятные ощущения. Алина лежала под капельницей.
К ее груди были пристегнуты какие-то провода. Девушка ощущала во всем теле странную легкость. Она машинально схватилась за живот.
Живота не было. Как такое возможно? У Алины от страха и тревоги холодный пот на лбу выступил. — Эй, кто-нибудь! — крикнула изо всех сил Алина.
Но голос ее прозвучал тихо, еле слышно. Правда, пациентку все же заметили. На ее зов в палату вошла женщина в белом халате, то ли врач, то ли медсестра.
— Где мой ребенок? Алина задала вопрос, от ответа на который зависела вся ее жизнь. Ей еще никогда не было так страшно. — Девочка твоя в палате, для недоношенных, она жива, — поспешила успокоить пациентку сотрудница больницы.
— У тебя преждевременные роды начались, на нервной почве. Хорошо еще, что ты в больнице в это время находилась, помощь быстро оказали. — Она жива? — еще раз уточнила Алина.
— Да, жива. Хорошая девочка, крепенькая. Но ее нужно дорастить в кувезе.
Все-таки недоношенная. Я много таких детей перевидала. С этой все хорошего будет.
Нет, ну, реабилитация нужна, конечно, не без этого. Но ребенок некритичный, не волнуйся. Алина благодарно кивнула головой.
— Главное, что Сонечка жива. Молодая мама сразу поверила словам женщины в белом халате. С ее дочкой и правда все будет хорошо.
По иронии судьбы, у женщины, которая позже спасет Алину и Лешку, тоже в этот день родился ребенок. И тоже недоношенный. Но, в отличие от Алины, она выслушивала от врачей совсем другие прогнозы.
Ее малышу не давали никаких шансов. — А можно, можно мне на дочку взглянуть? — А вот это попозже. Ты сейчас и сама слишком слаба, крови много потеряла и вообще.
Мы тут все в курсе, что с твоим мужем произошло. Конечно, ты разнервничалась, вот и родила раньше времени. А муж мой, вы не знаете, есть какие-то о нем новости? Знаю, что живой, сейчас в реанимации, больше ничего.
И потекли тревожные дни, наполненные страхом за дочь и мужа, уколами, таблетками, болезненными процедурами. Алина чувствовала, как к ней возвращаются силы. Это и хорошо.
Потому что силы, то ей как раз и понадобятся. У нее теперь на руках окажутся муж-инвалид и новорожденная дочь, требующая усиленного ухода из-за недоношенности. А ведь денежные проблемы никто не отменял….