Мои дедушка и бабушка живут в частном доме на окраине небольшого городка, держат хозяйство и сад-огород. Дед очень хозяйственный, у него все всегда на месте и очень аккуратно, все для хозяйства делает своими руками. Он построил красивую будку с крылечком их Мухтару, улья в виде сказочных домиков и великолепный птичник на «курьих ножках», к которому примыкает сарай с крытой террасой на крыше, обвитой виноградом. Там висит гамак и все внуки проводят время , когда приезжают в гости.
Цыплят выводят они в сделанном дедом своими руками инкубаторе, а для уточек он выкопал и красиво оформил прудик с кувшинками, даже запустил туда красных карпов.
Так вот, в прошлом году вывел дед целую банду цыплят самых разных пород и окрасов. Их заботливо растили. Когда птица подрастает, то петушков забивают для еды, оставляя одного самого красивого петуха на расплод, а всех курочек – на яйца.
Среди этих цыплят был один особенный экземпляр – петушок, настолько черный, что отливал металлическим блеском, с роскошным белым хохолком, из-под которого сверкали угольные глаза, и ярко-красными длинными серьгами под клювом.
Его эффектный вид поддерживал особый способ кукарекания. Когда петушок первый раз издал этот звук, бабушка от неожиданности аж присела, настолько этот вопль не был похож на привычное «ку-ка-ре-ку»!
Начиналось это действо с низкого утробного звука «а-а-а», который плавно повышался, переходил в тонкое ультразвуковое «и-и-и», от которого звенело в ушах. А заканчивалось все захлебывающим вдохом, будто петух подавился. Потом он долго откашливался.
Это кукарекание пугало соседей, они сначала крестились, не понимая, что это за звуки. Потом узнали, но все равно пугались, а бабки приговаривали «Опять этот ацкий (адский) петух орет!».
Неосведомленные прохожие жутко пугались и, панически оглядываясь, быстро уходили подальше от этого ужаса.
Сначала дед и бабушка решили петушка пустить в бульон – от греха подальше. Но он был таким ласковым, приставучим, терся об ноги, как кошка. И с другими петухами не конфликтовал.
В общем, оставили его, назвали Мотей, еще одного компаньона ему – Гошку тоже оставили – для нормального «человеческого» кукарекания.
Так и будили округу эти два «будильника» – звонкое «ку-ка-ре-ку» и потустороннее «а-а-а-и-и-и-кхе-кхе-кхе».
А как-то ночью, в часа 3, когда самый крепкий сон, им во двор забрался вор. Была холодная ночь, а Мухтар их приболел – стар уже, и бабка забрала его в дом, у печки постелила, чтобы выздоравливал скорее, а не мерз на улице.
Вор влез в сарай – там у деда и бензопила хранилась, и инструмент разный ценный. Ворюга уже сложил все в большую черную сумку и собирался также тихо уйти.
А за стенкой, в птичнике, его возню услышал Мотя. Спросонья он решил, что уже утро и надо дать сигнал. И «закукарекал» по-своему!
Вор от ужаса бросил все и ринулся бежать, по дороге в темноте спотыкнулся об ящик с цветами, упал, в это время у него вылетел телефон из кармана. Он перелез через забор раньше, чем выбежал из дома дед и лающий Мухтар.
Незваного гостя вычислили быстро, но так как он ничего не украл, его пожурили и отдали телефон. Тот виновато кивал головой, просил прощение, а в конце спросил – что это было? Дед только усмехнулся и ничего не объяснил.
А Мотя получил награду и индульгенцию от бульона до конца своей жизни!
Источник: giraffebig.ru