Все началось несколько лет назад, когда сеть моих антикварных магазинов существенно снизила обороты и плавно приближалась к банкротству. Тогда очень известный человек, бывший силовик Сергей Петрович Попов предложил мне своего сына в качестве кризисного управляющего. На тот момент времени я был достаточно богат и женат на женщине, которая хотела стать королевой красоты и выстроить свою карьеру в модельном бизнесе.
Ее звали Ирина. Вы ее, скорее всего, видели в магазине, где она бывает едва ли не чаще, чем дома. И в отличие от нее, я очень хотел ощутить радость отцовства, но жена говорила, что это станет возможно только много лет спустя, когда она завоюет себе все награды, которым стремилась все эти годы.
В качестве компромисса я согласился с предложением Сергея Петровича, который показался мне опытным и пожившим мужчиной, тем более имея большие связи. Более того, мой отец знал Попова очень и очень давно, со времен совместной службы и поэтому уж от кого, но от него я не ждал какой-либо подлости. В это же время я договорился с Ириной, что ради сохранения ее фигуры мы возьмем девочку из приюта, и благодаря деньгами-связям я достаточно быстро оформила отцовство над своей дочкой Дашенькой, которой на тот момент исполнилось три года.
Виталий Сергеевич, вникнув в мои дела, очень умело втерся в доверие и стал частым гостем в моем доме. В какой-то момент времени я стал доверять Попову-младшему настолько, что внял его предложение обезопасить себя и разделить бизнес, после чего подписал кое-какие бумаги. Более того, Ирина, являясь моей официальной женой, буквально настаивала на сделке, так как уже тайно встречалась с моим протеже.
В эту же ночь меня буквально вытащили из кровати и поколотили так, что я оказался в реанимации. За это время у меня отсудили и отработали все, что мне принадлежало, и только квартира, изначально записанная на Дашу, оказалась вне фокуса внимания рейдеров. Но что еще более удивительно, Сергей Петрович мне буквально приказал быть на виду, регулярно приходить к Виталию на отчет о том, что я не умер и фактически безопасен, и не отсвечивать, если я хочу, чтобы дочка осталась живой.
— Это все? — спросила ошарашенная Аня. — Все. — кивнул головой Олег.
— А правоохранительные органы? — Я тебя умоляю! — покачал головой бродяга. — Но ведь тебя было проще убрать! Понимаешь, наморщил лоб Олег, они так и планировали, но я очень живучим оказался, живучим малым, хотя бы ради этой шутки, и когда они поняли, что первый план не сработал, ударили по самому дорогому, дочери, пригрозив расправиться с ней, если я буду раскачивать лодку. Вот и приходится мне смотреть на то, как моя бывшая Ирина с этим Виталием Сергеевичем икшается, тоже в каком-то смысле мое наказание.
— Наказание за что? — Да я так и не понял, за успешность, наверное, за то, что у меня был талант построить свое успешное дело с нуля, а у сына генерала нет. На долгое время в машине воцарилось молчание, во время которого окончательно стемнело. Короче так, Анна хлопнула себя по коленкам.
— Поехали к тебе, ты соберешь Дашу, и я какое-то время укрою вас в своей квартире. Я, как ты уже понял, не частный детектив. Но есть у меня кое-какие выходы на настоящих друзей моего отца при правительстве, и, судя по всему, настала пора впервые воспользоваться своими связями.
Но я… — Все, Олег, это решено. Мы в двадцать первом веке, а не в средневековье. Таких людей, как семья Поповых и твоя бывшая супруга, нужно наказывать соразмерно.
На следующее утро дверь в кабинет Виталия Сергеевича распахнулась без стука. На пороге стояла очень видоизменившаяся Аня, красивая, одетая и эффектная, вместе с несколькими плечистыми мужчинами в штатском. — Что происходит? Вы кто такие? Глаза Попова-младшего округлились, и он сделал резкое движение в сторону ящика стола.
— Не советую. Холодно и спокойно сказал один из мужчин, после чего, удостоверившись в том, что никому ничего не угрожает, повернулся к своей спутнице. — Молодец, Аня, настоящая десятого.
Мы эту семью давно вели, да зацепок не было. С Олегом дело принимает совсем другой оборот. — Аня? Олег? Десятого? Уже бывший управляющий был явно потерян.
— Да, Виталий Сергеевич. Лучезарно улыбнулась Анна Ивановна. И потрудитесь освободить место управляющего.
Скоро здесь появится новый человек. Месяц, пока шли разбирательства, Олег и Даша жили в квартире Ани. И все это время молодой человек постепенно все больше раскрывал себя, демонстрируя свои лучшие качества, настоящего хозяина и семьянина.
— И где ты научился так готовить? — удивленно спросила хозяйка квартиры в один из вечеров. — Вроде простая яичница, а так вкусно. — Да я просто из самой простой семьи, Анна Ивановна.
— Просила же так не называть. — Я из уважения. — Так что ты говорил про семью? — То, что она была у меня неполной.
Мама работала на двух работах, чтобы у меня было все, что нужно. И при этом всегда умудрялась готовить вкусные блюда и самых простых продуктов. — Ого, реально талант, антиквариатом, почему занялся? — Да тоже с детства как-то любил старинные вещи.
И чтобы помочь маме, стал постепенно перепродавать кое-что, что находил на свалках, что и вылилось в открытие первого ларька. И это в девяностые годы Аня отодвинула тарелку, так как почувствовала насыщение. — Плюс-минус то время, — ответил Олег.
— Мой отец очень бы тебя уважал. — Слушай, девушка аж подпрыгнула. — Да ты и будешь моим новым управляющим.
— Нет, Аня, я тебе и так многим обязан. — Как и я тебе, Олег. Между прочим, ты меня от опытных рейдеров спас.
Я рада, что все это произошло. Мы проверили друг друга как союзники. И теперь я могу доверять тебе как себе.
Так что проси все, что хочешь. Хоть я и знаю, что ты поскромничаешь. Вообще-то есть одна просьба.
Олег снова погрустнел. — Вот как? — Да, тут настоящая мама Даши дала о себе знать. Хочет встречи.
Да не одна, а с представителями органов опеки. И мне нужно, чтобы ты побыла со мной в качестве… Олег осекся, явно опасаясь своего предложения. — Гражданской жены? Все поняла Анна.
Так это вообще без проблем. Но если я на это пойду, то знай, ты принял мое предложение стать управляющим. По рукам? — По рукам, — улыбнулся Олег.
И стало видно, как его плечи немного распрямились. Встреча была назначена на утро. И сердце Ани снова чувствовало какое-то неприходящее беспокойство…