А осень пахнет блинчиками, румяными, дырчатыми, с хрустящим краешком. Такие только баба Валя делала. Надя, как сейчас, помнила.
Вот они приезжают с мамой к бабушке в сентябрьские выходные копать картошку, а старушка у плиты уже допекает последние блины, а на столе целая горка. — Ох, мои девочки! — суетится баба Валя. — Давайте ручки мойте и пойдем подберезоньку кушать.
Подберезоньку — это особое место во дворе бабы Вали. Там стол, лавочки. Весной, летом и осенью, если погода позволяла, они обедали именно тут.
Березу эту более полувека назад дед Иван посадил. Посадил, а сам вскоре помер, а Валентина одна с двумя дочками осталась. Сама и поднимала.
Но она справилась, смогла. В люди обеих вывела. Ольга в городе врачом работала, Светлана в райцентре — учителем.
Ольга-то не часто к матери приезжает, а вот Света с внучкой Надюшкой — частые гости. Чашки, тарелки подхватят и на улицу. И вот они чаевничают под березой, вроде как и Иван рядом с Валентиной.
Вся семья, только старшей дочки нет, но что поделать, занятая она. Надюшка обожала есть на улице. Была бы ее воля, так и ночевала бы под той березой.
А блинчики особенно хороши на свежем воздухе. А осенью так вообще незабываемые. Надюшка блинчики уплетает с клубничным вареньем, а сама смотрит через золотистую крону березы, как по небу плывут белоснежные облака, а небо такое синее-синее.
И солнышко теплое ласково светит, а рядом ветка яблони свисает, увешанная крупными ранетками. Запах от них сладкий и ароматный, манящий. Надюшка ранетку дернет, а ей в ладони под ноги летят спелые плоды.
Бабушка незлобно ругается, чего добро переводить, вот, лучше блины ешь. А Надя и так послушно жует, а мама с бабушкой последними новостями делятся. Да, посиделке у березы с блинами был целый ритуал.
Их семейный. И вроде бы много чего еще было, а все из памяти как-то стерлось, только и осталось воспоминание о блинах. И аналогия.
Осень значит время печь блины. Давно уже не стало бабы Вали. Ушла она в вечность к своему Ивану.
А Света — мама Нади. Дом в деревне продала. Наде тогда двенадцать лет было.
Ох и плакала она. Как же теперь там их березка! Да разве кто ее слушал всерьез? А мама с тетей Олей деньги поделили и вроде как забыли про родительский дом. А Наде только и осталась память о тех теплых осенних посиделках с бабушкой.
Под березонькой, как баба Валя говорила. А еще в наследство от бабушки Наде передалось умение готовить. Она и пекла, и варила, и жарила.
С кухни не вытащить. Мечтала девочка в кулинарный техникум поступить. Да только мама на корню эту идею пресекла.
Не хватало еще, чтобы дочка учителя высшей категории поварихой стала. Ругалась Светлана. В медицинский поступай или в юридический.
А еще лучше на психолога иди. Вот сейчас коррекционные психологи востребованы. Да не хочу я на психолога, вяло отмахивалась Надя.
Скучная работа. А у плиты стоять прям праздник, усмехалась Светлана. В общем, убедила она дочку.
После школы поступила Надя на психологический факультет в один из педагогических вузов. Радовалась девушка. Но не тому, что поступила, а тому, что от маминой гиперопеки подальше будет.
Училась она неплохо, жила в общежитии. Девчонки-соседки по комнате быстро смекнули, что Надя неплохо готовит, поэтому все поварские дела ей поручили. Она и не возмущалась.
Наоборот, ей нравилось готовить для девчат всякие вкусности, и щи, и плов, и картошку. Горячо любили все ее стряпню, особенно блинчики. Да, запомнила Надя, как бабушка их готовила и так же старалась.
Готовить и не пробовать нельзя, а потому Надя вскоре на своих блюдах пышнеть начала. Может быть, где и живут студенты голодно, но это было не про их комнату. Всем девчонкам продукты родители исправно передавали, да деньгами помогали.
— Вот так! — смеялась Светлана, когда дочка приезжала к ней на каникулы. — У других студенты тощие, как палки, а ты прям кровь с молоком. Молодец! Только со временем стала Надя замечать, что слишком уж она прибавляет.
Стала ограничивать себя. Менее калорийные блюда изобретала, но бесполезно. Вес рос, как на дрожжах.
Тогда она к доктору пошла. Куча анализов, обследований. Ничего доктор у нее не нашел, только лекцию о здоровом питании прочитал.
А куда еще здоровее? Но кроме этого еще же и учиться надо. А когда Надя к сессии готовится, нервничает, так вообще грызет все, как заяц. Словом, к пятому курсу при росте 160 сантиметров она весила 95 килограммов.
Светлана уже не радовалась за дочку, а осторожно говорила тоже и про здоровое питание, и про занятия физкультурой. Надя слушала, грызла морковку и головой кивала. Она была уверена, что после института сумеет взять себя в руки, а пока можно иногда себя побаловать вкусняшками.
К проблеме была привлечена и родная тетка, врач же как-никак, при том женский доктор. И вновь обследование. Ну вот, все в порядке.
Ольга кучей рекомендаций дала совсем не врачебный совет. Мол, влюбиться тебе, Надя, надо. Любовь она окрыляет.
Хочется лучше выглядеть. На что Надежда только скептически фыркнула. Кто бы говорил? В их роду с любовью вообще как-то не задалось.
Та же Ольга после двух неудачных браков жила одна. Только кот ее дома и ждал. Большой сибирский котяра.
Мама с отцом развелись, когда Наде лет пять было. Нехорошо развелись. С руганью и даже дракой.
Отец гуляка был, да и к рюмке прикладывался без дела. Вот Светлана и не выдержала однажды. Погнала его за порог.
Отец попытался ее вразумить. По-своему, по-мужски. Руку, значит, поднял.
Но Светлана не из робкого десятка. Ответила. И тогда он плюнул и ушел во свояси.
А куда? Неведомо. Больше он в жизни Светланы и дочери не появлялся. А Надя на всю жизнь уяснила.
От мужчин только шум, крик и проблемы. Поэтому на парней она не смотрела. Училась только прилежно.
Нет, если бы накрыла чувствами с головой, может быть, и пересмотрела бы свое отношение к амурным делам. Но вот не накрывала. Да и со временем она спокойно стала относиться к своему лишнему весу, применив свои профессиональные знания.
Себя любить надо. Да, в первую очередь себя. А кому не нравятся их проблемы? Но однажды все переменилось.
Это случилось уже тогда, когда Надежда работала в социальном центре для трудных подростков. Она снимала комнату у старушки, и все у нее было спокойно в жизни. Но вот однажды заявилась к ее хозяйке дочка.
Лариса была стройной, подтянутой и совсем не выглядела на свои сорок лет. От силы двадцать пять. Лариса с жаром начала рассказывать про какие-то чудодейственные коктейли, батончики и эликсиры вечной молодости.
Ты можешь мне не верить, но я раньше весила сто двадцать килограммов. Не моргнув глазом, сказала Лариса. А сейчас, посмотри, и шестидесяти нет.
Ого, кивнула Надя, жуя пирожок. Классно. Так и ем все подряд.
Не успокаивалась Лариса. А вес не растет. Вы хотите мне впарить свои чудо-средства? Усмехнулась Надя.
Не поможет. Я уже и всякие добавки пила. Не помогает.
И в тренажерку ходила. Не могу. Тяжело.
Так тяжело, потому что лишний вес. Не отставала Лариса. Ты попробуй.
А потом мы с тобой на такой фитнес запишемся. Будешь стройняшкой. А мне и так хорошо.
Пожала плечами Надя. Это тебе сейчас хорошо. А через десять-двадцать лет взвоешь, когда все обвиснет, и спина с коленями заболят от такой тяжести, которую на себе таскать приходится.
А там и Дарт Роза недалеко. И вроде бы Надя все уже и до этого знала. И тетка родная говорила.
Но поняла она, что от Ларисы просто так не отделаешься. Согласилась попробовать сначала одни пилюли, потом какой-то настой. Через месяц поняла Надежда, что ушло без малого с десяток килограммов.
Притом без лишних усилий. Можно было по-прежнему есть пирожки, а потом не смотреть с тоской на стрелку весов. Теперь этот безжалостный прибор только радовал.
И пустяки, что на все эти цветные коробочки уходила львиная доля зарплаты Надежды. Она вдруг впервые в жизни почувствовала себя красивой. А Лариса еще только подстегивала.
И вот как-то Надя решилась на поход в фитнес-клуб. И там она встретила его…