— Прежде ответь на один вопрос, папа. — Пожалуйста, сынок, на любой твой вопрос отвечу, мне от тебя скрывать нечего. — Ты навсегда уходишь или временно? — спросил Митя.
— Как это временно? — Ну, знаешь, как сейчас некоторые уходят, в годик погуляют и обратно возвращаются, а после на коленях ползают, прощения просят у своих жен, умоляют пустить их обратно, дать им еще один шанс и тому подобное. — Я навсегда, Митя, — ответил Иван. — Конечно, навсегда, у меня там все серьезно.
— То есть обратно ты не вернешься и прощения на коленях вымаливать у мамы не будешь? — Нет, конечно, сынок, как ты мог так обо мне подумать? Ты совсем не знаешь своего отца. Я не такой человек, Митя, чтобы уходить, а после возвращаться. Я серьезно отношусь к жизни.
Ольга с интересом наблюдала за разговором отца и сына. — Я ведь почему спрашиваю, папа, не хочу в будущем никаких недоразумений между тобой и мамой. — А какие могут быть недоразумения, сынок? — Если ты уходишь навсегда, то никаких недоразумений и не будет.
Но если вдруг, через год или два, ты решишь, что совершил ошибку и приползешь сюда на коленях, а мама уже будет замужем за другим, то вот тогда недоразумений не избежать. И я не знаю, чем это все кончится. Хорошего точно ничего не будет.
Иван посмотрел на Ольгу. Ольга молча пожала плечами. — Я бы не хотел, чтобы из-за тебя, папа, страдали совсем невинные люди, — сказал Митя.
— Невинные люди? — не понял Иван. — Страдали из-за меня? Ты о ком это сейчас, сынок? — В конце концов, папа, давай признаем, что Семен Яковлевич ни в чем не виноват, — сказал Митя. — А при чем здесь Семен Яковлевич, — спросил Иван и посмотрел на Ольгу.
Ольга опять молча повертела головой и пожала плечами. — А разве ты не видишь, папа, как он смотрит на маму, когда бывает у нас в гостях? — спросил Митя. — Хотя, что ты можешь видеть, папа? Ты ведь уже давно живешь своей какой-то жизнью.
— Ольга, это правда то, что сейчас говорит наш сын? — строго спросил Иван. — А что такого сейчас говорит наш сын? — спросила Ольга. — Вот, папа, — воскликнул Митя, — в этом ты весь, а говоришь, что ты не такой, называешь себя серьезным мужчиной, говоришь, что любишь меня, обещаешь, что недоразумений не будет, а недоразумения они вот, уже, и десяти минут не прошло, как ты решил уйти, а ты уже с какими-то претензиями обращаешься к маме.
— Я только хотел знать, — сказал Иван, — Семен Яковлевич в самом деле смотрит? — Даже если и смотрит, — ответила Ольга. — И что? — Да нет, просто. Ты ведь за вещами своими пришел, ну вот и собирай, тебя внизу ждут, — сказала Ольга.
— Собирай? — воскликнул Иван, — после того, как я услышал, что ты… И давно это у вас? — Успокойся, папа, — сказал Митя. Между мамой и Семеном Яковлевичем ничего нет и быть не могло, сейчас он только смотрит, пока смотрит, но согласись, как только ты соберешь вещи и уйдешь, так сразу у Семена Яковлевича появится возможность. — Какая возможность? — Ну что ты, как маленький папа, серьезно не понимаешь, какая возможность? Возможность не только смотреть, но и… — Митя, прекрати, — сказал Ольга.
Ты зашел слишком далеко, а ты, Иван, не стой в прихожей, а собирай свои вещи и проваливай к своей Елене. — Ты даже знаешь, как ее зовут? — Удивился Иван, Ольга усмехнулась. — Мне уже все давно известно, — сказала Ольга…