Париж, Рим и Лондон были у ее ног. Через полгода их знакомства у девушки уже появилось собственное авто, а сама она переехала из копеечной арендованной комнатушки в шикарные апартаменты в престижном районе столицы. Кирилл не экономил на ней.
С первого взгляда было заметно, что он безумно увлечен своей новой пассией. Марина даже и представить себе не могла, что в один момент попадет в сказку. А когда Кирилл за ужином в роскошном ресторане опустился на одно колено и попросил ее руки из сердца, она поняла, что поймала свою жарптицу.
Марина перестала общаться со всеми, кого знала в прежней жизни. Единственной ниточкой, соединявшей ее с прошлым, была любимая бабуля. Марина не забывала о ней.
При первой же возможности отсылала старушке денег. Правда, звонить редко решалась. Ей по-прежнему было страшно услышать о Максиме.
От бабули она узнала, что он искал ее повсюду, даже приезжал в деревню. Но бабушка и сама тогда еще не знала, куда пропала ее внучка и ужасно переживала, думая, что с Мариной случилось что-то страшное. «Как же ты так, деточка? Ну что ж ты так легкомысленно поступила? Мы же все чуть с ума не сошли, когда ты пропала прямо перед свадьбой.
Максим и в полицию ходил, и все больницы обзвонил. А я как и завелась, пока ты не сообщила, что жива-здорова». «Прости, бабушка.
Мне стыдно было признаваться, что я струсила и просто сбежала. Но что меня ожидало рядом с Максимом? Бедность? Бесконечные кредиты и съемные квартиры? Жизнь от получки до получки? Мы бы даже и детей, наверное, не решились завести. Зато теперь у меня все хорошо, скоро свадьба.
Шикарная свадьба, и я тебя обязательно приглашу». Но бабушка решила порадоваться за внучку на расстоянии, справедливо решив, что столичный бомонд обойдется без ее общества. Свадьба и правда получилась роскошной.
Море гостей, шампанское рекой и прекрасный медовый месяц, после которого Марина узнала, что беременна. Муж обожал ее. Они переехали жить в большой дом, в котором для будущего малыша соорудили прекрасную детскую.
Марина сама следила за обустройством комнаты для ее сыночка, а Кирилл не жалел никаких денег, желая, чтобы у его наследника было все самое лучшее. Иделия закончилась, когда начались роды. С первых минут в родильном зале стало ясно, что что-то идет не так.
Марина практически ничего не помнила. Ей было так плохо, что сквозь полуобморочное состояние она практически не разбирала голосов, и только краем сознания выхватывала образы суетившихся акушерок и врачей. Все были ужасно напуганы, и Марина никак не могла понять, что же с ней не так.
Капельницы и бесконечные уколы, а потом темнота. Она окончательно потеряла сознание. «Где мой малыш?» – были первые ее слова, когда она пришла в себя.
«Я хочу его видеть!» Рядом с ней стоял Кирилл, белый как стена и непривычно напряженный. «Любимый, где наш малыш?» – обратилась она к мужу. «Скажи им, чтобы принесли его мне».
Послушай меня, Марина. Голос Кирилла был очень странным. Наш сын умер.
Роды были тяжелыми. Это было позавчера, врачи почти двое суток боролись за твою жизнь, но малыша спасти не удалось. Марина ничего не могла сказать в ответ.
Как рыба, выброшенная на берег, она хватала ртом воздух и не могла выдавить ни слова. Как умер? Ее сыночек, который еще несколько дней назад бил ножкой в животе? Ее маленькое солнышко, которому она каждый день пела песенки и читала вслух сказки? Мамина и папина радость, которая должна была осветить своим появлением их большой и красивый дом? Мысли Марины были какими-то спутанными. Неокрепшая еще после произошедшего сознание словно играла с ней в прятки.
В какой-то момент ей показалось, что это просто ужасный сон, один из тех кошмаров, которые иногда мучают беременных женщин. Она подумала, что просто спит, и достаточно просто проснуться, чтобы кошмар развеялся, и малыш снова оказался на своем месте, в ее теплом и безопасном животике. Марина даже попыталась снова закрыть глаза, а потом открыв, чтобы было силу щипнуть себя…