Но ты же понимаешь, я немного работал. Поговорил с одним сотрудником». «И что же она тебе сказала?» «Видишь ли, она меня приняла за полицейского.
Ну и исповедовалась, как священнику. Звучит не очень правдоподобно. Но, с другой стороны, зачем ей меня обманывать?» Болеть было отвратительно.
Марта словно билась в водовороте, то выныривая, то вновь погружаясь на дно. Высокая температура временами уходила, и она чувствовала себя почти хорошо. А потом недуг возвращался с новой силой, прибивая её к кровати.
Марта ни секундочки не переживала по поводу того, что не ходит на занятия, не видит других воспитанниц и воспитанников. Другое дело женщина с белыми волосами, чьё имя она шептала в бреду. Лина.
Почему-то оно казалось ей жутко родным и знакомым. И ещё ей было очень тяжело из-за того, что никто из одноклассниц не пришёл её поддержать. Они даже не передали ей записочки.
Директор запретил пользоваться телефоном и планшетом. Сказал, что это вредно во время такой болезни. Только мама-воспитательница заглядывала каждый час или два, трогала её лоб и вздыхала.
Зато сам Семён Семёнович всё время был рядом и всегда в прекрасном настроении. Первые дни он буквально спал на соседней кровати, два раза за ночь меряя ей температуру. Давал противные сиропы и порошки, приносил свежесваренный морс из клюквы, помогал ей подняться в туалет.
Слава богу, на запретную территорию не заходил. Он был очень участлив и вежлив. Таким она его не видела никогда.
«Я тебя никогда не брошу», — говорил Семён Семёнович. «Всегда буду с тобой». Эти слова, которые в другой ситуации непременно вызвали бы у Семёновича рожь, в этот раз были уместны.
Оказывается, директор не хуже врача разбирался в разных таблетках и уколах. На третий день, впрочем, пришёл доктор, который осмотрел её и похвалил Семёна за верно выбранную тактику лечения. «Очевидно, это грипп», — сказал он.
«Нужно отслеживать температуру и сбивать. Если она поднимается выше 38,5, полоскание горла, обильное питьё, противовирусные капсулы…» «Доктор», — прохрепела Марта. «Сколько я буду болеть?» «С Божьей помощью на пятый день поправишься», — улыбнулся врач.
«Ты, главное, слушай Семёна Семёновича. Без него ты бы точно пропала». Ах, какой наставник! Чёрному дразду очень повезло, что здесь живёт и работает такой замечательный хозяин.
Свой вопрос о длительности заболевания Марта задала не только из любопытства. Просто она пыталась подсчитать, сколько дней её будет дожидаться Лина, её новая мама. Пожалуй, неделю она точно вытерпит.
А если две? А если три? Тут ничего нельзя сказать наверняка. Взрослые порой ведут себя как дети. Если оставаться тут в полной изоляции больше недели, можно увидеть любые реакции.
Должно быть, Лина решит, что Марта — невежливая, заносчивая девочка, раз даже не позвонила и не написала ей. Впрочем, телефона своей будущей мамочки она всё равно не знала. «Семён Семёнович», — прошептала девочка, когда директор вернулся в её импровизированную палату.
«А где Лина?», — она спрашивала про меня. «Ты запомнила её имя?», — прокричал мужчина, чем испугал Марту, но тут же взял себя в руки. «Как же!» — приходила, перебирала детей, будто котят на ярмарке.
«Этот Куций, а у этого глазёнки злые. Жуткая женщина. Отправил я её в освояси».
От этой новости Марте тут же стало хуже. У неё опять поднялась высокая температура, которая не проходила целую неделю. К моменту выздоровления она так обессилела, что могла есть только овсяную кашу с ложечки и запивать её киселём.
Воспоминание о красивой женщине с белыми волосами теперь казалось сном. А «Семён Семёнович», напротив, стал ей куда более симпатичным. Она даже готова была простить его постоянные грубости и их странные занятия.
А ещё, тешит себя надеждой, что к ней опять придёт мама. В конце концов, ей всего 8 лет. Сейчас она наляжет на учёбу, подтянет математику и географию, научится писать стихи и сыграет в следующем спектакле, разумеется.
Тогда от потенциальных родителей точно отбоя не будет. Лина была в суде впервые. Анжелика Борисовна убедила, что нужно действовать быстро.
И тогда у них появится хотя бы минимальный шанс на успех. Лина отправила в детский дом несколько писем и посылок. Завела образцово-показательную страничку ВКонтакте.
И всё же поход в суд. Лине всегда казалось, что это очень мрачное место, где рушатся надежды и мечты. Она понятия не имела, как проходят заседания, что нужно говорить и ради чего судьи носят такие смешные халаты.
Когда они встретились в здании суда в день заседания, у Анжелики Борисовны было отличное настроение. В этом казённом доме она чувствовала себя как рыба в воде. «Вы даже не представляете, как нам повезло», – говорила адвокатесса.
– «Заседание назначили всего через три недели от подачи иска. Думаю, что с решением тоже задерживать не станут». Она не стала упоминать, что для этого ей пришлось задействовать определённые рычаги.
Иные иски рассматривались месяцами без каких-либо надежд на оперативность, но её клиентам, по странному стечению обстоятельств, всегда везло. Лине же стало страшно. Если решение вынесут в ближайшие дни, вдруг оно будет не в её пользу.
«Что же нам говорить?», – спросила Лина. – «Как себя вести?». «Говорить буду я», – произнесла Анжелика, и её тон показался девушке немного надменным.
«Если же будут задавать вопросы, подумайте, что хочет услышать семья». «Подумайте, что хочет услышать судья». «Вы – положительная семья, без вредных привычек.
Муж – отличник полицейской службы, сейчас в отставке. Мама – художник. Не нужно никого ни в чем обвинять и что-то придумывать хорошо».
Две недели назад адвокатесса дополнительно встретилась с Игорем и выслушала его рассказ о событиях, которые могут происходить в детском доме. Ах, какой мужчина! Личная жизнь у Анжелики не ладилась, ей уже 39 лет, а женского счастья она так и не сыскала. Ну что ж, некоторым везет в любви, а другим – в карьере.
У кабинета судьи стоял Семен Семенович, и выглядел он весьма недурно. Адвокатесса про себя отметила, что его костюм стоит никак не дешевле двухсот тысяч. Дорогие запонки, изящный ремень.
Общий вид портила сумка на поясе, столь популярная в девяностые годы. Зачем он её нацепил на свой безупречный костюм? Было непонятно. «Это не странный вкус», – сказала Анжелика, будто обращаясь в пустоту, – «а полное его отсутствие».
«Вы что-то сказали?» – спросил Семен Семенович. Про себя адвокатесса отметила, что он вежлив, учтив и даже привлекателен. «Я говорю, что вы, вероятно, и есть легендарный директор Черного Дрозда», – улыбнулась Анжелика Борисовна.
«Много слышала о вас». «Мерси», – ответил Семен. «А вы, должно быть, представляете тех самых безумцев, которым я отказал в попечительстве за одной из моих подопечных?» Адвокатесса кивнула.
Продолжать разговор и тратить силы впустую ей не хотелось. Ещё она терпеть не могла, когда заседание сильно задерживалось. Поэтому процессы со своим участием она просила проводить в первой половине дня.
Дело доверили рассматривать Селивёрстовой, опытной судье с огромным стажем. Она уже ходила в её процессы, ощущения были смешанными. По иску к Черному Дрозду, громогласно произнесла секретарь.
И Анжелика тут же показала ей своё удостоверение и ордер. «Проходите, пожалуйста, в четвёртый зал». На Алину, которая в суде оказалась впервые, оформление помещения произвело впечатление.
Высокие потолки, стойка, как в американских фильмах, красивые скамейки. Возле судейского стола лениво устроился прокурор. Пожилой мужчина, который почти лежал на своём кресле.
Неужели весь этот огромный зал ради их маленького дела? Такой вопрос вполне можно было бы решить и в самом крошечном кабинете. А вот Семёну Семёновичу, кажется, доводилось бывать в подобной обстановке. Он деловито разложил бумаги, поставил перед собой дорогой планшет, выключил телефон.
Посмотрел на Алину с Игорем и улыбнулся им самой мерзкой улыбкой, на которую только был способен. Отдельная дверь для судьи открылась, она вошла в зал, заняла своё место на высоком кресле. Прокурор встал по стойке смирно, остальные участники тоже поднялись, и процесс начался.
«Стороны, мы слушаем дело в закрытом заседании», – произнесла судья. «Фото и видеосъёмки запрещены. А за разглашение информации вы можете быть привлечены к ответственности».
Прокурор не даст соврать. Возвращаться в свой коллектив стало ещё сложнее из-за того, что в приёмную семью забрали Женю, ту самую непослушную девочку, которой уже исполнилось 10 лет. Она завела себе страничку в социальной сети, где с удовольствием публиковала фотографии из новой жизни.
Вот её очаровательная спаленка, вот игрушки, которые подарили новые родители, пусть и не по возрасту. «Привет, Мартуха», – сказала Женя, когда они созвонились по видео. «Выздоровела?» «Ой, не знаю», – ответила Марта.
«Всё так быстро произошло. Ты и в семье». «Ты не переживай, тебя тоже заберут», – уверенно сказала бывшая одноклассница.
«Главная линия свою гни. Это ведь как произошло?» И она рассказала удивительную историю своего ухода в семью. Мол, когда приехали волонтёры и гости, Женя по привычке спряталась на втором этаже.
Она так делала уже несколько лет подряд после того, как потеряла надежду найти себе семью. Там сидела в планшете и лениво листала ленту в социальной сети. И вдруг к ней подошла какая-то пара.
«Мы как будто оказались на одной волне, понимаешь?», – возбуждённо говорила Женя. «Мы друг друга понимаем, как никто. Они айтишники».
Что это за зверь такой, Марта не знала. Но в целом за свою одноклассницу была довольна. Разговор с ней отнял много сил, и девочке пришлось прилечь на кровать, чтобы немного отдохнуть…