Перечитав текст, директор довольно причмокнул и сложил листок бумаги в свой портфель. «А сейчас… сейчас проведем наше занятие». «Я не хочу».
«Мы только закрепим усвоенный материал», – улыбнулся директор. Васильевна прильнула к двери и не могла поверить своим ушам. «Вот он, золотой человек.
Вот он, выдающийся педагог-инноватор». Посадил девочку на колени и говорит ей такие страшные вещи. Уборщица даже схватилась за сердце.
Так ей стало неловко и больно от происходящего. «Ты вырастешь и будешь моей», – говорил Семён Семёнович. «Мы созданы друг для друга.
Я уже всё решил. Как только тебе исполнится семнадцать лет, подаём заявление в ЗАГС, слышишь?» Марта молчала. По её щекам текли слёзы.
«Все девочки в её возрасте уже знают, что такое ЗАГС. Свадьба, жених и невеста. Но неужели этот директор – её будущий муж? Неужели ей придётся жить с ним до самой смерти?» «Ты моя, ты моя, ты моя», – говорил Семён Семёнович, нараспев, будто входя в какой-то транс.
«Я твоя», – повторила Марта. А по щекам её текли слёзы. «Я твоя, я твоя, я твоя».
Эта странная мантра продолжалась долго. Минут пятнадцать, не меньше. Аккуратно отлипнув от двери, Васильевна, шаркающей походкой, отправилась в коптёрку собираться домой.
Директор так увлёкся очередным занятием, что даже не услышал её шагов. В зале заседания повисла тишина. Глаза прокурора, судьи, адвокатов пялилились в уборщицу.
Бордовое лицо директора красноречиво указывало на то, что слова Васильевны вполне могли быть правдивыми. «Это… это неслыхано», прошептала женщина в манте. «Вот тебе крест, внучка», – вскричала уборщица и размашисто перекрестилась.
И когда Семён Семёнович, наконец, собрался с мыслями и поднялся со своего места, чтобы возражать, он был тут же грубо перебит. «Перерыв», – сказала судья и выразительно посмотрела на прокурора. «Слушания будут продолжены послезавтра в десять часов».
Как только судья удалилась в свою отдельную дверь, Семён Семёнович принялся быстро собирать бумаги и класть дорогой планшет в кожаный портфель. К нему подбежал прокурор с невиданной для такой комплекции и возраста прытью. «Вы куда?», – спросил он.
«Мне нужно срочно поговорить с вами. Скажем так, задать несколько вопросов». «О чём?», – огрызнулся директор.
«Ни на какие вопросы я отвечать не намерен». «Уж догадайтесь!», – вскричал прокурор. Левой рукой он крепко сжимал предплечье Семёна Семёновича, а правой набирал кого-то на телефоне.
Их борьба продолжалась недолго. В какой-то момент директор плюхнулся в кресло и положил голову на стол. «Я обречён», – прошептал он.
Игорь торжествовал. «Пойдёмте», – сказала Анжелика Борисовна. «Скорее, нас же попросили освободить зал».
«А что теперь будет?», – спросила Лина. «Что дальше?» «Наберитесь терпения», – попросила адвокатесса. Вечером Игорь и Лина отправились погулять по городу.
Хотя Новый год уже встретили, праздничное настроение продолжало витать в воздухе. Всюду гирлянды, ленточки, большие светящиеся фигуры. Деды Морозы, словно отставшие от поезда путники, продолжали веселить путнику.
Продолжали веселить публику. Эта праздничная атмосфера немного развеяла грустные мысли Лины. Через что же пришлось пройти её маленькой девочке? Даже в самом красивом детском доме с самым современным оборудованием и передовыми идеями могут поселиться призраки прошлого.
Сможет ли когда-нибудь её племянница от них избавиться? Чёрный дрозд пришёл в движение. И, казалось, готовился взлететь. Дмитрич на своём автобусе в четыре приёма вывез всех детей.
На какие-то бесконечные экскурсии, выставки, спектакли. Коридоры и кабинеты заполнили совсем другие люди. Что они искали, невозможно знать наверняка.
Сами они никогда не расскажут о своих находках. Разве что в прессу просочится какая-нибудь информация. Но можно ли ей верить? Через два дня Лина опять была готова к бесконечному судебному заседанию.
Но в этот раз, по странному стечению обстоятельств, процесс занял минимум времени. Место Семёна Семёновича заняла женщина неопределённого возраста. Выглядела она просто.
Старый пиджак, длинная шаль, неброская прическа. И всё же было в ней нечто такое, что располагало к себе. Стол перед ней был пуст.
На нём лежал лишь открытый ежедневник. «Ваша честь, — сказала приятная женщина. — На предыдущем судебном заседании выступал уже бывший директор детского дома.
Внимательно изучив документы, мы расценили его позицию как ошибочную. Безусловно, исцы заслуживают возможности стать опекунами нашей очаровательной девочки. — То есть вы признаёте иск? — спросила судья.
— В полном объёме, — кивнула женщина. — Единственное, просим не взыскивать судебные расходы. Если такое требование будет заявлено.
Мы бюджетное учреждение, а потому не имеем средств на оплату дорогих адвокатов. — Таких требований пока не заявлено, — сказала судья. — Они будут рассматриваться по мере поступления.
Когда судья скороговоркой зачитывала своё решение, Лина ничего не поняла. Должно быть, юристам преподавали свой, особый язык, как врачам. Но по сияющему лицу адвокатессы до девушки дошло, что они добились своей цели.
— И что теперь? — спросила Лина. — Когда я смогу забрать Марту домой? — Ну, не так быстро, — улыбнулась Анжелика Борисовна. — Теперь вы должны будете навещать её несколько раз в неделю.
Заниматься с ней, играть, принимать участие в обучении. Раз в месяц можно выбираться в город, сходить в театр или в цирк, в кафе, в кино. Если все будут довольны, то уже через год можно будет решить вопрос о совместном проживании.
— Целый год? — воскликнула девушка. — Нет, не подумайте, я не жалуюсь. Просто всё это слишком затянулось.
Наверное, я была к этому не готова. — К счастью, с выбором представителя в суде вы не ошиблись. — Конечно, дело получилось чуть более скандальным, чем казалось на первый взгляд.
— Но в этом есть и своя прелесть. — А что будет с Семеном Семеновичем? — спросила Лина. — Его посадят? — Не знаю, — пожала плечами Анжелика.
— Это не моя проблема. Видите ли, Линочка, не нужно его ненавидеть, его нужно пожалеть. Человек действительно всеми силами искал себе семью.
Пытался её построить, вот так, как умеет. Но правда в том, что невозможно получить своё счастье на чужом горе. Кстати, к вопросу о счастье.
С кем мы можем обсудить финансовый вопрос? С вами или с мужем? В тот год Дед Мороз немного опоздал со своим подарком. На дворе уже стоял февраль, горы снега, собранные в декабре, почти растаяли, когда к ней зачастила красивая тётя со своим мужем. Девочка была на седьмом небе от счастья.
Сначала разговаривать с новой мамой было боязно. Марта рабеяла и не могла связать двух слов, но тётя Лина оказалась настойчивой. Казалось, что ей интересно всё, а больше всего — рисование, которое она называла живописью.
Она подарила ей кисти и краски, и при первой же возможности они искали укромный уголок, чтобы побыть вдвоём. Игорь тоже был хорош. Правда, Марте оказалось трудно называть его папой…