На маленький городок давно опустилась ночь. Его жители спали сладким сном, их ничто не беспокоило. Ни шум редких поездов, проходящих по железной дороге, ни редкий лай бродячих собак, ни огромная полная луна, которая светила в эту ночь особенно ярко. Никто не слышал, как на окраине города на кладбище раздавался скрежет и какой-то глухой звук.
А если бы кто увидел, то от этого можно было и рассудком тронуться. У одной из свежих могил копошились двое мужчин. Методично и уверенно они откидывали землю с захоронения. Никто не видел этого, лишь огромная луна смотрела на них с некоторым любопытством. Хотя нет, был еще кто-то. Рядом с этой могилой на небольшой лавочке сидела женщина и внимательно смотрела, как работают эти двое.
«Эй, дамочка, еще не передумала? Может, не надо беспокоить покойника?» Вытирая лоб, спросил один из копочей. «Не передумала», – резко ответила женщина. «Копай давай, я вам заплатила». «Я понять не могу», – отозвался второй. «Ну, выкопаем мы гроб, и что? Ты же с собой его не заберешь?» «А мне и не надо», – уже спокойнее ответила женщина. «Мне бы только посмотреть на него, и все, а потом вновь закопаете». «Странная вы, дамочка», – усмехнулся этот второй. «Что вы там увидеть хотите? Покойничек, судя по табличке, уже месяц в могиле». «Ну, не год же, я все равно его узнаю». «Кого?» «Сыночка моего».
Копачи, услышав это, переглянулись, решив, что мать от горя с ума сошла. А впрочем, им какая разница? Выкопают, закопают. Денег эта тетка отвалила им прилично. Дальше они молча копали, ни о чем не спрашивая. А женщина сидела в ожидании и вспоминала, вспоминала. Светлана родила сына уже после сорока. Столько лет пытались с мужем, а все бестолку. Потом муж ушел к более молодой и здоровой.
Та быстро родила ему двоих девчонок, а Светлана так и жила одна. Как-то в их поселок приехал молодой агроном, мальчишка совсем после института. Света в бухгалтерии работала и часто виделась по работе с новым специалистом, который заскакивал по разным вопросам к председателю. И заметила Света, как этот паренек посматривает в ее сторону все чаще и чаще. А раз подвез ее на колхозном уазике до дома, начально просился. Света взяла и пригласила. И была у них ночь. Света и сама не поняла, как у нее крышу снесло. Утром пришло осознание, что натворила. Косте этому только двадцать четыре, а ей уже сорок. В матери годится.
Нет, выглядела Светлана очень даже неплохо. Но все равно неправильно это. «Да и люди в селе узнают, засмеют», – сказала об этом Косте. А он только плечами пожал. Мол, не хочешь и не надо. С его стороны интерес как-то угас после того, как получил свое. Светлана неделю пострадала от своей глупости, задушила в сердце только что начинающаяся любовь и дальше сделала вид, что Костик этот ей совершенно безразличен. Костя тоже вел себя так, как будто между ними ничего и не было. И языком не болтал, вроде как порядочный. Ну, было и было. А потом поняла Света, что беременная.
Чуть с ума не сошла. И радовалась, и боялась, и стыдилась. Вот дура, от пацана залетела. С мужем пятнадцать лет прожили, ей все врачи говорили, что бесплодная. А тут вот как. «Не советую сохранять», – прямо сказал ей доктор в поликлинике. «Возраст у вас уже критический, неизвестно, как это на ребенке отразится». «А я буду сохранять», – немного с вызовом ответила Светлана. «Вы ведь мне столько лет говорили, что у меня нет шансов забеременеть, а я забеременела. Не верю я вам, все у меня будет хорошо». «Что же, тогда сохраняем», – без эмоций ответил доктор. И выписал Свете кучу направлений на обследование и рецепты.
Вскоре Костик из села уехал. Света даже порадовалась, не надо ему ничего знать, это только ее ребенок. На селе, конечно, народ гадал, от кого эта Светка на старости лет понесла, но так и не поняли. Одинока она жила после ухода мужа. А впрочем, это не их дело. Посудачили бабы на лавочках и успокоились. Не им же растить. Слава родился вовремя и совершенно здоровым. Света, когда впервые прижала сына к груди, сразу поняла, что теперь она самая счастливая на свете. Она не одна в этом мире.
Славка рос замечательным пацаном, в школе хорошо учился, в различных олимпиадах участвовал, в спорте, легкой атлетикой все больше увлекался. Думала Светлана, что после школы сынок в институт пойдет, хоть на физико, хоть на лирико, хоть в спорт подастся. Везде ведь удавалось у него. Света с любым его выбором была согласна. А он раз и ошарашил мать. «Я в армию пойду», – заявил он в одиннадцатом классе, – «а уже потом буду поступать в технический вуз». «Сыночек, да зачем год терять?» – искренне не понимала Света. «Поступи сейчас, у тебя отсрочка будет». «Ага, и каждый год будут дергать на комиссии». «Нет, мама, отслужу сразу, а потом учиться пойду, тем более после армии у меня льготы при поступлении будут».
Делать нечего, согласилась Света, знала, что спорить с сыном бесполезно, упертый он. Проводы хорошо справили, все одноклассники были, и Лена была. С нею, Славке, первая любовь, хорошая девочка, Свете нравилось, она даже представляла девчонку в роли своей снохи. А ничего так, вполне подходит. Долго потом, уже после отправки Славы, они стояли на перроне обнявшись и плакали, глядя вслед уходящему поезду. «Ладно, Леночка, пойдем», – вздохнула Светлана, – «будем теперь ждать нашего Славку». Девушка только кивнула в ответ. Хорошая она, правда. Даже когда уехала в город учиться, не забывала про Светлану, звонила ей. Как-то услышала Света тревожный голос Лены в трубке. «Тетя Света, а вы новости не смотрели сегодня?» – в волнении спросила девушка. «Ой, нет, Леночка, я тут обои решила на кухне переклеить, вот с утра вожусь. Уже десять раз пожалела, что начала это дело. За весь день только чаю, стакан и выпила. А в зал даже не заходила телевизор включить.
Тетя Света, там война началась!» – дрожащим голосом произнесла девушка. «Какая война?» – в глазах у Светлана потемнело. Она с трудом вдохнула воздуха, закружилась голова. «Где война?» – «На границе, там, где Слава служит». «Ну, не война, но стреляют там!» Женщине совсем худо стало. Она отключила телефон и без сил рухнула в кресло в прихожей. Немного придя в себя, она включила телевизор. Новости, которые она услышала, даже немного успокоили женщину. «Да, стреляют, но срочники там не участвуют, и это уже хорошо».
А через часок и Славка позвонил. Разрешали им звонить иногда. «Сыночек, как ты там?» «Нормально всё, мама!» – услышала она веселый голос Славы. И это совсем вернуло душевное равновесие. «Служу!» «Там по новостям такие страсти показывают!» «Да не верь ты всему, что показывают!» «Так, немного соседи раздухарились, но наши их уже успокоили». «Ты тоже успокаивал?» «Да ты что?» «Нас туда и близко не пустят, там контрактники работают». «А мы так, на учения только выезжаем». «Учения?» «Сынок, береги себя!» «Конечно, мамочка!» Они ещё немного поговорили обо всём на свете.
После у Светланы на душе вновь стало неспокойно. Вот какие там учения, когда стреляют на границе? Сын её просто успокаивает? Или правда ничего страшного? Прошла неделя. Славка так ни разу не позвонил за всё это время. А новости с тех мест приходили всё тревожнее и тревожнее. «Света, как там Слава?» Интересовались женщины в магазине, когда Светлана приходила за хлебом. «Да служит», – коротко отвечала она. «Ох, беда какая!» «И надо же было парню пойти служить, когда такая заварушка началась!»
Расстравляли сердце матери доброжелательницы. «Ну ты это, держись!» А то вон, аж с лица спала, похудела. «Да нормально всё», – отмахивалась Светлана. А у самой думки ведь только про сына. Прошёл месяц. Слава так и не звонил. Светлана поехала в районный военкомат. «Всё нормально», – уверяла её сотрудница военкомата. «Если бы что случилось, нам бы сообщили, не накручивайте себя». А почему он молчит? И телефон у него недоступен. Едва сдерживая слёзы, спрашивала Светлана. «Ну так время сейчас такое, не положено им звонить». «Да ничего с вашим сыном не случится». «В конфликте участвуют только контрактники, а ваш Слава – срочник». «Сколько он уже отслужил?» «Восемь месяцев?» «Господи, тут осталось всего ничего». «Скоро мама вернётся ваш сын домой».
И вроде бы немного успокоилась Светлана. Вернётся. Просто время сейчас такое. А ещё через месяц ей вдруг позвонили из военкомата. Попросили срочно подъехать. Рванула она на попутке. Тут же. Некогда было ждать рейсового автобуса. Как раз в обеденный перерыв попала. Все кабинеты закрыты. Только девочка лет двадцати в приёмной сидит. «Ждите», – говорит. «Сейчас начальство с обеда приедет, всё вам скажет». «А что там случилось?» – волнуясь, спрашивала Светлана. «Я не знаю». Девушка только глаза опустила.
В два часа подъехал к зданию военкомата комиссар. Устало глянул на трясущуюся от волнения мать. Света как раз на улицу вышла. Воздуха свежего вдохнуть. Мысли успокоить. «Пойдёмте», – глухо сказал комиссар и открыл двери. И уже в кабинете Светлана услышала страшную новость. «Светлана Ивановна, ваш сын умер», – сказал комиссар. «Сегодня позвонили из части и сказали, что в результате сердечного приступа. Ничего не смогли сделать». «Какой сердечный приступ?» – в ужасе прошептала Светлана.
«Мой мальчик совершенно здоров. Его бы по-другому и в армию бы не взяли». «Да, это так. Но человеческий организм – сложная штука. Видно, где-то дал сбой». «Сбой? Какой сбой?» – закричала Светлана. «Я вам здорового мальчика отдала, живого, а вы мне про какой-то сбой говорите?» «Светлана Ивановна, не кричите. Я знаю не больше вашего», – вздохнул комиссар. «И примите мои соболезнования». Светлана рыдала. Сотрудницы военкомата принесли успокоительное, воду. Но разве это могло помочь? Славка, ее родной сынок, умер? «Нет, это ошибка какая-то». «Когда я смогу получить тело?» – немного успокоившись спросила Светлана. «Дело в том, что Славу уже похоронили. Там, на городском кладбище, где он служил». Пряча глаза, ответил комиссар.
Если честно, он и сам не мог понять, почему все именно так. Но ему поручили за все отдуваться. Тоже ведь начальство есть сверху. «Разве это правильно?» – не поверила Светлана. «Они же должны мне сына вернуть». «В особых обстоятельствах так бывает. Сами знаете, сейчас в тех местах неспокойно. Видимо, много хлопот с отправкой тела. Вот и похоронили там», – объяснил комиссар. «Документы на днях доставят. Вам их привезут». Светлана, пошатываясь, вышла из кабинета. Больше ничего нового она здесь не услышит. И сына ее больше нет. Даже с телом не дали попрощаться. Документы? А зачем они ей?» Все село, узнав про беду, словно замерло. Славка, их вихрастый мальчишка, добрый и веселый парень, умер. «Как же это страшно.
Страшно матери все пережить. Жалели Светлану. Вот беда какая на женщину свалилась. Всю жизнь ради сына жила. А теперь что ей делать? Ради чего жить?» Односельчане как могли поддерживали Светлану словами сочувствия. Но этим только больше растравляли ее несчастное сердце. Приехала и Лена, узнав о беде. «Да чего же ты, Леночка? Тебе учиться надо. Сессия, наверное, скоро», — говорила Светлана. «Зачем ты тут? А как я могла вас оставить в такое время?» — плача отвечала Лена. «Я с вами». А с Леной Свете действительно было легче. Вдвоем они вспоминали Славку, фотографии рассматривали. И больно, и в то же время вроде как успокоение приходило.
Однажды, когда Лена была у Светланы, в дом постучали. Это был курьер, который привез документы на Славу. Светлана только взглянула на бумаги и на стол в зале положила. Нет сил их читать. Пошла в спальню прилечь. Нехорошо ей стало. А вот Лена взяла документы. «Тетя Света!» — вдруг крикнула девушка в волнении. «От чего вам сказали, Слава умер?» «От сердечного приступа», — тихо ответила Светлана. «Лучше бы у меня сердце остановилось». «Тетя Света! А в бумагах написано, что от пневмонии». Лена подошла к кровати и недоуменно посмотрела на женщину. Мать резко поднялась с кровати, взяла бумаги и внимательно прочитала. «Что-то напутали в военкомате», — пробормотала она. «Как это так?» «Непонятно», — согласилась Лена.
Помолчала и добавила. «Тетя Света! А вы не думали туда ехать?» «Ну, где Славу похоронили?» «Там уже, на месте разобраться». «Думала», — призналась Светлана. «Да мне сказали, что сейчас нежелательно, когда все успокоится только». «Я хочу сыночка моего домой привезти. Ты не знаешь, эксгумация — это очень хлопотно?» «Думаю, да», — кивнула Лена и тут же воскликнула. «Да какая разница, хлопотно или нет? Надо ехать, выяснять, почему Слава умер. И делать это надо в ближайшее время. Пусть эксгумируют и объясняют, почему говорят одно, а в бумагах другое написано». В скором времени Светлана с Леной поехали туда, где похоронили Славу. «Никакой эксгумации проводиться не будет», — ответили им в части. «Ваш сын умер от инфекции. В настоящее время вскрытие могилы опасно и даже преступно».
«Но в военкомате мне сказали, что сын умер от сердечного приступа», — возразила Светлана. «Я не знаю, что вам там сказали», — ответил начальник части. «Но в документах черным по белому написано причина смерти — сердечный приступ». «Ну да, на фоне пневмонии сердце и не выдержало». «Женщина, успокойтесь и примите все как есть, ничего уже не исправить». «Вы хоть могилу сына покажите», — сквозь слезы попросила мать. «Да, это на городском кладбище, вас проводят». Вскоре Светлана и Лена были на кладбище.
Это был самый глухой уголок. Здесь хоронили бездомных и тех, кого не могли похоронить родственники. И Славка нашел здесь свой последний приют. Лена и Светлана стояли у могилы и молча смотрели на металлическую табличку на деревянном кресте. «Харитонов Вячеслав. Всего 19 лет прожил на белом свете». Внезапно Лена почувствовала какое-то беспокойство. Она попросила у Светланы документы о смерти Славы и еще раз все сравнила. «Ничего не пойму», — произнесла она в недоумении. «Славка родился 25-го, а на табличке выбито 26, и в документах тоже». «Опять напутали», — устала ответила Светлана.
Опустилась на могилу и зарыдала. «Сыночек мой, как же так? Даже проститься с тобой не дали». Но Лена убедила, что надо действовать, надо требовать эксгумации в любом случае. И после кладбища они вновь приехали в часть. «Да чего вы цепляетесь?», — закричал уже начальник части. «Там вам что-то сказали, там не так написали, просто ошиблись немного. Время сейчас, сами видите, какое. В спешке все делалось. Ваш там солдат захоронен, и точка. Вы что там хотите увидеть? Разлагающееся тело? Вы уверены, что выдержите это зрелище?» «И я выдержу», — тихо ответила Светлана. Но ее и слушать больше не стали. Проводили из части. Напоследок сказали, чтобы успокоились и приняли ситуацию.
Никто вскрывать могилу славы не будет, не положено. В гостинице Лена и Светлана молча собирали вещи. Скоро поезд. И тут Светлана отбросила чемодан и заплакала. «Никуда я не поеду», — вдруг твердо сказала она. «Сама эту могилу раскопаю. И только когда пойму, что там мой ребенок, тогда и поеду». «Да как же так, сама?» — опешила Лена. «Кто вам даст?» «А я уже все придумала». «А если там и вправду инфекция?» — с опаской спросила Лена. «Нас же по судам затаскают». «Пусть таскают. Лена, ты в этом можешь не участвовать. Я понимаю, у тебя еще вся жизнь впереди. Я сама». «Да куда уж я без вас», — вздохнула Лена. «Рассказывайте, что вы придумали». А план был такой — найти двух бомжей и за высокое вознаграждение ночью вскрыть могилу. Открыть гроб и посмотреть, Слава ли там.
Прошло не так много времени, еще можно понять. «Это же сколько заплатить надо, чтобы на такое согласились бомжи», — растерялась Лена. «У меня на карте около двухсот тысяч рублей с пенсии накопила». «Получилось. Я же еще и работаю, хоть пенсионерка уже». Думала сына на учебу откладывать. «А вон как получилось. Я им все и отдам», — твердо сказала Светлана. «Да и что там за инфекция? Лена, эта зараза уже давно среди нас. В гробу ее нисколько не больше». «Может, вы и правы. Но там же на кладбище сторож есть.
Он же заметит, когда могилу начнут раскапывать». «А вот тут ты мне и поможешь. Мы ему водки купим. Ты его и угостишь как следует. Отвлечешь так». «Вы прямо все продумали», — невесело усмехнулась Лена. «Осталось только копачей найти». На удивление их они нашли быстро. На вокзале присмотрели двух крепких мужиков явно бомжатской наружности и объяснили, что от них требуется. Бомжи долго не думали. Согласились. Их не смущало, что они явно будут нарушать закон. Ведь им такие деньги посулили. Они так рассудили. Если что, убегут. И никто их не поймает.
И вот под покровом ночи они пришли на кладбище. Лена в сторожке усиленно подчевала старенького сторожа. Тот был так рад, что к нему заглянула молодая девица. А то все кресты да кресты. Скукота. Светлана сидела неподалеку у могилы. Напряженно ждала. Бомжи махали лопатами. «Есть!» – вскрикнул один из них, задев крышку гроба. Они вдвоем закопошились и вскоре вытащили гроб из могилы. «Легкий какой-то», – заметил копач. «Сын у тебя маленький, что ли?» – «Метр восемьдесят». «Девяносто килограммов был, когда служить уходил», – с трудом произнесла Светлана. А сама не могла оторвать взгляд от гроба. «Вскрывайте». Мужики подцепили крышку, и гроб с шумом открылся. Все трое разом глянули внутрь и ахнули. Луна отчаянно светила, а потому все было прекрасно видно.
Гроб был пустой. «А где покойник?» – наконец произнес один из бомжей. «Сбег», – усмехнулся второй. И посмотрел на ошарашенную Светлану. «Ну что, мать, закапывать?» «Ни в коем случае!» – словно очнувшись, вскричала Светлана. «Оставляйте все как есть. Вы идите, идите отсюда. Дальше я сама». «Спасибо вам». Рассчитавшись с копачами, женщина начала звонить. Вначале лене, потом вызвала полицию. Когда приехал наряд на кладбище, Сбивчева объяснила, что она тут делала. Конечно, сотрудники полиции не могли поверить, что две хрупкие женщины сами раскопали могилу и вытащили гроб. Но закрыли на это глаза. Всех интересовало другое. Действительно, а где труп?
Утром в городской прокуратуре закипела работа. Приехали представители и военной прокуратуры. Вначале во всем хотели обвинить мать, мол, зачем полезла в могилу. Но ответа на главный вопрос так и не было. А где же труп? Был допрошен начальник части, где Слава служил. И вот тут все открылось. Оказалось, что Слава в числе других срочников был на учениях. Потом начался обстрел. Реальный обстрел. Пацаны разбежались как зайцы. Напугались. Впервые попали в реальный бой. Всех потом нашли, а вот Славу нет. Видимо, убила пацана. А тело не нашли, потому что в том районе, где все было, воронками от взрывов все поле перепахано. В земле где-то и остался пацан.
Что делать? Решили, чтобы меньше оправдываться по всем инстанциям, выдать Славу умершим от болезни. Парня ведь все равно уже не вернешь. Кто же знал, что мать такая упертая окажется? Прошло около полугода. Светлана с Леной вернулись в свои края. В той военной части были большие перестановки. Многие, включая начальника части, пошли под трибунал. Но Светлане от всего этого легче не стало. Это что же получается? У ее сына теперь даже могилы нет. Где же ее мальчик покоится? Светлана от горя посидела вся. Лена все время плакала. Ведь она до последнего надеялась, что Слава жив.
Просто перепутали его с другим солдатом. А теперь точно его больше нет на белом свете. Но однажды ранним утром в окно Светланы кто-то постучал. Несчастная женщина открыла двери и замерла. Ей снится? Женщина даже протерла глаза. На пороге стоял Слава. Живой, похудевший, но живой. «Мама, я вернулся!» – воскликнул сын. «Славочка, ты мне снишься?» – прошептала женщина. «Мама, не снюсь, я живой!» – засмеялся Слава и бросился к матери, видя, что та падает без сознания. Когда Светлана очнулась, она была уже дома на кровати, укрытая пледом. А рядом сидел ее сын, живой.
«Сыночек, как же так? Мне сказали, что ты умер!» – прошептала Светлана. «Ошиблись, мама!» – вздохнув, ответил Слава. И рассказал. Оказывается, когда начался обстрел на учениях, его контузило. Он попал в плен. Все эти месяцы Славу держали вместе с другими пленными ребятами в каком-то подвале. Военные договаривались о передаче, но все в последний момент срывалось. А недавно, наконец, передача состоялась. Всех из плена тут же доставили в госпиталь.
Вот там и выяснилось, что Славу никто и не искал. Считали умершим, а он живой. После необходимого лечения его демобилизовали, и вот он дома. «Почему же мне никто не сообщил?» – плакала Светлана. «Я же свечки уже за твой упокой ставила!» – «Мама, я не мог!» – «Нам запретили связываться с родными, пока все проверки проходили. А как только стало возможным, я к тебе рванул. И вот я дома. Сыночек мой, больше я тебя никуда не отпущу!» Хотя нет, отпустила. Через некоторое время Слава, как и мечтал раньше, поступил в технический вуз. И сейчас успешно учится. С Леной у них скоро свадьба.